l j l v c ^ m g Z j h ^ g h c d h g n j g p b b -...

АДМИНИСТРАЦИЯ ГОРОДСКОГО ОКРУГА «ГОРОД КАЛИНИНГРАД»

МУЗЕЙ «ФРИДЛАНДСКИЕ ВОРОТА»

ОБОРОНИТЕЛЬНЫЕ СООРУЖЕНИЯ ЕВРОПЫ И ВОСТОЧНОЙ

ПРУССИИ:

ИЗУЧЕНИЕ, ВОПРОСЫ КОНСЕРВАЦИИ, РЕСТАВРАЦИИ

И ВОЗМОЖНОСТИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ

Сборник материалов третьей международной конференции

Издательство

Российского государственного университета им. Иммануила Канта 2008

УДК 623.1(08)

ББК 6.516.1я43

О 222

Редакционная коллегия:

И. В. Кожевникова, В. Н. Маслов

О 222 Оборонительные сооружения Европы и Восточной

Пруссии: изучение, вопросы консервации, реставрации и

возможности использования: Сборник материалов третьей

международной конференции. — Калининград: Изд-во РГУ

им. И. Канта, 2008. — 96 c.

ISBN 978-5-88874-930-2

Представлены статьи, посвященные оборонительным соору-

жениям Восточной Пруссии и Европы с древнейших времен до

1945 г. Освещается история отдельных памятников, дается харак-

теристика крупных оборонительных линий. Поднимаются вопросы

сохранения и использования бывших военных сооружений, их му-

зеефикации, описывается опыт реставрационных работ.

Сборник подготовлен по материалам международной конфе-

ренции, проведенной в Калининграде 26—27 октября 2007 г. музе-

ем «Фридландские ворота». К сборнику прилагается СД-диск, на ко-

тором в полном объеме представлены видеопрезентации докладов.

Адресован специалистам по оборонительным сооружениям,

сотрудникам музеев и всем интересующимся историей Калинин-

градской области и Европы.

За достоверность публикуемых материалов ответственность

несут авторы.

УДК 623.1(08)

ББК 6.516.1я43

© Коллектив авторов, 2008

ISBN 978-5-88874-930-2 © Издательство РГУ им. И. Канта, 2008

В. Б. Ярош

3

СОДЕРЖАНЙЕ

Ярош В. Б. О ходе реализации целевых программ по сохранению и

популяризации объектов культурного наследия на территории Ка-

лининградской области............................................................................. 4

Соколова С. Ю. Фортификационные сооружения в современной го-

родской среде на примере городов Польши, Германии, Англии .......... 11

Пивоварчик С. А. Современное состояние изучения фортификаци-

онного наследия XIX—XX веков в Беларуси ......................................... 14

Овсянов А. П. Линия Маннергейма: устройство и проекты использо-

вания в качестве туристического объекта ............................................... 31

Валуев А. А. Перспектива использования памятников оборонитель-

ного зодчества для создания отдельно стоящих экспозиций Кали-

нинградского областного историко-художественного музея................ 36

Бахтин А. П. Орденские камеральные замки: функции и значение ..... 41

Терехов А. Н. Орденские замки на Куршской косе ................................ 45

Нарожняк И. Маршрут «Польские готические замки» — туристиче-

ское использование объектов ................................................................... 64

Элертас Д. Литовский морской музей — уникальный объект воен-

ного и морского наследия ......................................................................... 67

Казеннов А. С. Малоизученные оборонительные сооружения Второй

мировой войны на территории современной Калининградской об-

ласти (приграничные укрепления, укрепрайоны, бункеры, полевые

укрепления) ................................................................................................ 82

Оборонительные сооружения Европы и Восточной Пруссии

4

В. Б. Ярош, заместитель министра культуры

Калининградской области (г. Калининград)

О ходе реализации целевых программ

по сохранению и популяризации объектов культурного наследия на территории Калининградской области

В соответствии с нормами международного права и россий-

ским законодательством каждый объект культурного наследия

(памятник истории и культуры) представляет собой уникальную

ценность для всего многонационального народа РФ и является

неотъемлемой частью всемирного культурного наследия страны.

Основными нормативно-правовыми актами и целевыми про-

граммами, действующими в настоящее время в Российской Фе-

дерации и Калининградской области в сфере сохранения и ис-

пользования объектов культурного наследия, являются:

— федеральный закон от 25.06.2002 г. № 73-Ф3 «Об объек-

тах культурного наследия (памятниках истории и культуры) на-

родов Российской Федерации»;

— федеральный закон от 23.06.1999 г. № 115-ФЗ «Основы

законодательства Российской Федерации о культуре (в новой ре-

дакции)»;

— федеральная целевая программа «Культура России (2006—

2010 годы)» (утверждена постановлением Правительства РФ);

— федеральная целевая программа развития Калининград-

ской области на период до 2010 г.;

— порядок разработки и реализации федеральных целевых

программ и межгосударственных целевых программ, в осуществ-

лении которых участвует Российская Федерация (утвержден По-

становлением Правительства РФ от 26 июня 1995 г. № 594);

В. Б. Ярош

5

— Положение о разработке, утверждении и реализации ве-домственных целевых программ (утверждено Постановлением

Правительства РФ от 19 апреля 2005 г. № 239); — Устав (Основной закон) Калининградской области;

— закон Калининградской области от 17.12.2003 года № 344 «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и куль-

туры) в Калининградской области». В Калининградской области стратегическими направлениями

развития культуры Калининградской области являются: — сохранение культурного наследия области;

— сохранение и развитие культурного потенциала; — формирование единого культурного пространства;

— интеграция культуры региона в европейский культурный процесс;

— развитие форм культурной деятельности;

— создание условий для адаптации сферы культуры к рыноч-ным условиям.

В Калининградской области государственной охране подле-жит 1609 объектов культурного наследия (памятников истории и

культуры), в том числе: — федерального значения — 31;

— регионального значения — 371; — местного (муниципального значения) — 268;

— выявленных объектов культурного наследия — 814; — памятников археологии — 125.

Одной из задач развития региона является создание условий для формирования туристско-рекреационного комплекса, способного

стать одним из эффективных рычагов структурной перестройки экономики. Важной предпосылкой эффективного развития туризма

и основным компонентом имиджа региона становится сфера куль-туры, и в частности, памятники истории и культуры.

На сегодняшний день плачевное состояние объектов культур-

ного наследия, расположенных на территории Калининградской области, представляет серьезную угрозу утраты исторического и

культурного наследия и требует принятия незамедлительных мер по их сохранению.


6

К таким первоочередным мерам можно отнести: — проведение работ по сохранению, реставрации объектов

культурного наследия; — содержание и развитие инфраструктуры, обеспечивающей

сохранность указанных ценностей и гарантирующей доступ к ним граждан;

— осуществление мониторинга состояния и использования памятников истории и культуры, переход на более высокий тех-нологический уровень их использования, проведение инвентари-зации объектов культурного наследия.

Однако на пути реализации данных направлений возникает рад серьезных проблем, в числе которых следующие:

— недостаточное использование информационных и комму-никативных технологий;

— недостаточное использование механизмов привлечения

внебюджетных средств;

— отсутствие планового мониторинга общественного мнения

о потребностях населения;

— неудовлетворительное состояние большинства объектов

культурного наследия (памятники истории и культуры) и неис-

пользование их в сфере культуры;

— малые объемы работ по паспортизации и реставрации объ-

ектов культурного наследия;

— отсутствие территориальных объектов культурного насле-

дия (достопримечательных мест, историко-культурных заповед-

ников, музеев-заповедников), привлекательных для туристских

потоков.

Сложность вышеуказанных проблем требует комплексного,

системного подхода к их решению. Современные тенденции в осмыслении и регулировании про-

цесса сохранения и использования наследия заставляют обратить внимание на принципиально новый тип охраняемых объектов — особо охраняемые историко-культурные территории: достопри-мечательные места, историко-культурные заповедники, музеи-заповедники. Практика показывает (на примере действующих му-зеев-заповедников), что комплексный территориальный объект

В. Б. Ярош

7

имеет многократно больший туристический и культурообразую-щий потенциал, нежели «точечный» объект, и позволяет обеспе-чить комплексную охрану и эффективное использование куль-турного наследия.

Создание историко-территориальных объектов культурного наследия в области кореллирует с Федеральной целевой про-

граммой «Развитие Калининградской области». Для решения за-

дач планомерного развития территории области в рамках Про-граммы предусматривается разработка Территориальной ком-

плексной схемы градостроительного планирования развития тер-ритории Калининградской области и ее частей, в том числе под-

готовка градостроительной документации территорий особого регулирования градостроительной деятельности. Развитие ин-

фраструктуры зон отдыха городов-курортов федерального значе-ния Светлогорска и Зеленоградска также будет основываться на

решениях генеральных планов этих городов, разработка которых предусмотрена в рамках вышеназванного мероприятия.

Данный подход соответствует положению, содержащемуся в ст. 5 Конвенции ЮНЕСКО об охране всемирного культурного и

природного наследия. Государствам-участникам рекомендуется «проводить общую политику, направленную на придание куль-

турному и природному наследию определенных функций в общественной жизни и на включение охраны этого наследия в про-

граммы общего планирования». Основные принципы территориального подхода к решению

проблем сохранения и использования национального наследия

впервые были заявлены в постановлении Правительства Россий-ской Федерации № 266 от 22 апреля 1992 г. «О мерах государст-

венной поддержки культуры и искусства в период экономических реформ». В Постановлении даны рекомендации местным органам

по разработке региональных программ развития культуры и по созданию системы историко-культурных и природных террито-

рий как наиболее действенной меры сохранения и использования наследия. Историко-культурное наследие является как предметом

духовного потребления, так и основой экономического потен-циала, поскольку, как показывает опыт многих зарубежных и


8

отечественных городов, включение объектов культурного насле-дия в экономический оборот может стать доходной статьей бюд-

жета.

Различные целевые программы — Федеральная целевая про-

грамма «Культура России», Федеральная целевая программа

«Развитие Калининградской области», Областная целевая про-

грамма «Развитие культуры Калининградской области» — на-

правлены на осуществление мер, необходимых для комплексного

решения проблемы сохранения объектов культурного наследия,

привлечения инвестиций для поддержания их в надлежащем со-

стоянии, восстановления и реконструкции. Эти целевые про-

граммы прописывают состав первоочередных мероприятий, реа-

лизация которых позволит обеспечить сохранение, реставрацию,

восстановление, содержание и эффективное использование исто-

рико-культурного и архитектурно-градостроительного наследия.

Федеральная целевая программа «Развитие Калинин-

градской области» включает в себя:

— замок Инстербург (г. Черняховск) (финансирование пред-

варительных работ по программе «Сохранение и развитие архи-

тектуры исторических городов (2002—2010 гг.)» и Федеральной

адресной инвестиционной программе (ФАИП));

— Театр Королевы Луизы, г. Советск (областной колледж

культуры и искусства) (программа «Сохранение и развитие архи-

тектуры исторических городов (2002—2010 гг.)», подпрограмма

«Возрождение, строительство, реконструкция и реставрация ис-

торических малых и средних городов России в условиях эконо-

мической реформы»);

— замок Таплакен (Гвардейский р-н) (предварительные ра-

боты) (ФАИП);

— замок Гердауэн (пос. Железнодорожный) (реставрация ко-

нюшни и цитадели, рабочая документация);

— кирха Св. Екатерины, пос. Родники, Гурьевский район

(разработка проектно-сметной документации для проведения

противоаварийных и консервационных работ).

В целях сохранения памятников археологии планируется:

В. Б. Ярош

9

— создание Калининградской археологической службы на ба-

зе отдела истории и археологии края Калининградского обла-

стного историко-художественного музея (КОИХМ);

— техническое оснащение Калининградской археологической

службы;

— проведение раскопок на базовых археологических объек-

тах области;

— расчистка и археологические раскопки руин Королевского

замка в г. Калининграде.

В г. Калининграде вышеуказанными целевыми программами

предусматривается финансирование реставрационных работ по

следующим объектам:

— городской зал Штадтхалле (Калининградский областной

историко-художественный музей);

— кирха Святого Семейства (ГУК «Калининградская област-

ная филармония»);

— кирха памяти Королевы Луизы (Калининградский област-

ной театр кукол).

Федеральная целевая программа «Культура России»

предполагает:

— производство работ — Закхаймские ворота;

— проектные работы — Башня Дона, замок Инстербург.

Областная целевая программа «Развитие культуры Ка-

лининградской области»:

— противоаварийные работы — кирха Арнау;

— проектные работы — замок Бальга, замок Бранденбург;

— проведение мониторинга и паспортизации объектов.

К сожалению, принятые целевые программы не могут обеспе-

чить в полном объеме потребности в финансировании реставра-

ционных работ. Например, на осуществление проектных работ

требуется около 900 миллионов рублей, а на реставрационные

работы — около 6 миллиардов рублей. При этом реставрацион-

ные ресурсы в регионе выглядят следующим образом:

— имеют лицензии на проектирование — 4 организации;

— имеют лицензии на реставрацию — 36 организаций.


10

Калининград сохранил комплекс исторических памятников —

систему фортификационных сооружений ХVII—ХХ вв. Этот

комплекс уникален не только для нашей страны, но и для Ев-

ропы. Если одиночные оборонительные сооружения и сохрани-

лись в некоторых местах, то подобных комплексов, включающих

разнообразные памятники на обширной территории, нет практи-

чески нигде.

Фортификационный комплекс обладает огромным историко-

культурным, туристическим и рекреационным потенциалом и

привлекателен для инвестиций. Возможно самое разнообразное

его использование в интересах города, в сфере городской куль-

туры. Большое количество зданий, полный охват всей территории

города позволяют использовать комплекс не только в каком-либо

одном направлении (например, в музейном), но одновременно во

многих. Это могут быть музеи, рестораны, гостиницы, художест-

венные галереи и магазины, места проведения праздников, фес-

тивалей, концертов, художественных акций.

По своей уникальности, масштабности и сохранности оборо-

нительный комплекс Калининграда может претендовать на вклю-

чение в Список культурного и природного наследия ЮНЕСКО.

Для реализации проекта необходимо следующее:

— урегулирование прав собственности;

— предварительные работы — научно-исследовательские,

разработка проектной документации;

— разработка программы использования объекта;

— ремонтно-реставрационные работы;

— музеефикация.

Укрепления, использующиеся в настоящее время и поддер-

живаемые в хорошем состоянии, могут остаться за нынешними

пользователями, при условии соблюдения режима сохранения

памятника. В них возможно выделение небольших помещений

под музейные цели, сотрудничество по проведению экскурсий —

хотя бы несколько раз в году — в определенные дни (например, в

День музеев).

В. Б. Ярош

11

Калининградская область выполняет особую миссию, связан-

ную с геополитическими интересами нашего государства в Бал-

тийском регионе. Постиндустриальная цивилизация осознала вы-

сочайший потенциал культурного наследия, необходимость его

сбережения и эффективного использования как одного из важ-

нейших ресурсов мировой экономики. Утраты культурных цен-

ностей невосполнимы и необратимы. Любые потери наследия

неизбежно отразятся на всех областях жизни нынешнего и буду-

щих поколений, приведут к разрывам исторической памяти,

обеднению общества в целом. Они не могут быть компенсиро-

ваны ни развитием современной культуры, ни созданием новых

значительных произведений. Накапливание и сохранение куль-

турных ценностей — основа развития цивилизации.

В современных условиях Калининградская область стано-

вится местом для диалога российской и европейской культур. Ре-гион получает уникальную возможность стать «открытой пло-

щадкой», модельным регионом, областью развития принципов то-лерантности, уважения к традициям и культурам разных народов,

к разнообразию форм классического и современного искусства.

С. Ю. Соколова, заведующая музеем «Фридландские ворота»

(г. Калининград)

Фортификационные сооружения в современной городской среде

на примере городов Польши, Германии, Англии

1. Развитие фортификационного искусства. Судьба старых крепостей до начала XX века

Крепости имели разный статус: были и небольшие форты, и

крепости-города, и даже крепости-государства (достаточно вспомнить Китайскую империю). Развитие и модернизация кре-постей осуществлялись практически непрерывно. Их многовеко-вая эволюция происходила в нескольких направлениях.


12

1. Модернизация и дальнейшее использование в военных це-

лях. При этом зачастую старые крепостные сооружения разбира-

лись полностью или частично, включались в новые крепостные

сооружения (например, первый и второй оборонительные валь-

ные пояса Кѐнигсберга).

2. Довольно часто бывшие крепостные сооружения приспо-

сабливались под тюрьмы (из наиболее известных примеров —

Бастилия, Петропавловская крепость, Тауэр и множество других).

В г. Гвардейске Калининградской области, в средневековом зам-

ке Тапиау, до сих пор находится тюрьма. И лишь благодаря это-

му замок неплохо сохранился до сих пор, но, увы, недоступен для

осмотра.

3. Приспособление мощных казематов под воинские склады.

4. С наступлением в XVIII веке эпохи романтизма средневе-

ковые замки используются как резиденции монархов и знати. С

XIX века элементы Средневековья приходят в современную ар-

хитектуру.

К началу Первой мировой войны развитие осадной артилле-

рии и других систем вооружения привело к существенному ос-

лаблению значения фортификационных сооружений. С потерей

своей изначальной роли существование старых крепостей оказа-

лось под вопросом.

2. Фортификационные сооружения в XX веке

С начала XX века фортификационные сооружения практиче-

ски полностью утратили свое военное назначение, хотя и самым

серьезным образом учитывались при планированиях военных

операций и в Первой и во Второй мировых войнах. Довольно

большую часть крепостных сооружений постигла печальная

участь — их сносили, а освобождавшееся пространство активно

использовали для городского строительство. Города очень бы-

стро вышли за свои старые крепостные стены. Не избежали этой

участи и вторые вальные укрепления Кѐнигсберга. Часть крепо-

стной стены была снесена, так же, как и Штайндаммские и Траг-

С. Ю. Соколова

13

хаймские ворота. Однако теперь горожане встали на защиту кре-

постей, и остатки крепостных сооружений получили новую

жизнь после своей «функциональной смерти». Знаменитый зеле-

ный пояс Шнайдера — кольцо ландшафтно-парковых зон, вклю-

чивших в себя остатки крепостных сооружений — стал любимым

местом для прогулок горожан.

Наибольшие изменения в отношении к старым фортификаци-

онным сооружениям произошли после Второй мировой войны.

Крепостные сооружения стали рассматриваться как объекты

культурного наследия наряду с дворцами и культовыми сооруже-

ниями. Тем не менее некоторые из них до сих пор являются мес-

тами дислокации воинских частей, используются как склады или

как места заключения. Но к этим грозным функциям мощных ка-

зематов понемногу добавляются абсолютно светские — крепости

функционируют как музеи, гостиницы, культурные центры. И

уже к концу XX века начали развиваться такие специфические

направления, как фортификационный или военный туризм.

3. Начало XXI века.

Фортификационные сооружения в современной городской среде

Вместе со все усиливающимся процессом музеефикации и

приспособления старых фортификационных сооружений к со-

временным потребностям начало XXI века принесло и новую уг-

розу. Стоимость земли в центре города (а крепостные стены, ко-

гда-то окружавшие города, теперь часто оказываются в центре

мегаполиса) стала столь высока, что это зачастую приводит к

крайне негативным последствиям. Крепости или сносятся (на-

пример, в Калининграде собираются снести крепостные казармы

вдоль проспекта Калинина в связи со строительством современ-

ного офисно-гостиничного комплекса под предлогом, что эти ка-

зармы не стоят на учете как охраняемые и особой ценности не

представляют), или ведущееся вблизи них строительство на-

столько не учитывает особенностей исторической городской сре-


14

ды, что некогда мощные крепостные сооружения «садятся» в ос-

нования высоток и выглядят этакими игрушечными домиками, не

вызывая адекватного зрительского восприятия. За примерами да-

леко ходить не надо. Это предполагаемое строительство выше-

упомянутого 26-этажного гостиничного комплекса вдоль про-

спекта Калинина напротив Фридландских ворот и мечети за мос-

том, что посадит ворота в архитектурный «колодец». Это и

строительство 32-этажного дома в районе баши Дона — музея

Янтаря, и строительство высотного жилого дома в районе Коро-

левских ворот.

Целью данной статьи стало выражение взгляда на то, как впи-

сываются остатки фортификационных сооружений в современ-

ную городскую среду, какие возможные варианты их использо-

вания могут быть применены при разработке архитектурных пла-

нов развития города и программ по развитию инфраструктуры

культурного туризма. Примеры «встраивания» фортификацион-

ных сооружений в современный городской ландшафт в некото-

рых европейских городах приведены в материалах презентации

PowerPoint, записанной на CD-диск данного сборника.

С. А. Пивоварчик, кандидат исторических наук,

доцент кафедры археологии и этнологии

Гродненского государственного университета

им. Янки Купалы (Беларусь)

Современное состояние изучения фортификационного наследия

XIX—XX веков в Беларуси

Сохранившееся фортификационное наследие нового и но-

вейшего времени в Беларуси достаточно велико. Однако обоб-

щающие работы, посвященные военно-инженерному строитель-

ству в Беларуси ХІХ—ХХ веков, практически отсутствуют.

С. А. Пивоварчик

15

Необходимо отметить, что до недавнего времени история

фортификации данного периода как в Беларуси, так и в постсо-

ветских странах не была предметом специального исследования.

В первую очередь исследованиями занимались военные историки

и инженеры, результаты их изысканий не были известны широ-

кой общественности. Связано это с тем, что, во-первых, форти-

фикационные сооружения, возведенные в ХІХ — первой поло-

вине ХХ века на территории бывшего СССР, во многих случаях

использовались военными структурами, что делало невозможными

полевые исследования, во-вторых, многие архивные источники

были недоступны для изучения (в Центральном архиве Министер-

ства обороны РФ фонд «Управление Укрепленных районов Ген-

штаба Красной Армии» является секретным до сих пор), в-третьих,

«гражданские» историки имеют слабую научно-теоретическую под-

готовку в области военно-инженерных знаний. По нашему мне-

нию, только сочетание полевых «натурных» исследований с ар-

хивными изысканиями может дать наиболее полную картину

эволюции общей схемы инженерной подготовки обороны госу-

дарства, театров военных действий, структуры оборонительной

позиции и отдельных типов сооружений. Такие комплексные ис-

следования стало возможно проводить на постсоветском про-

странстве в конце ХХ века. Тогда же и появились первые обоб-

щающие работы, в которых на высоком научно-теоретическом

уровне описана история строительства фортификационных со-

оружений Кронштадта и Владивостока1.

Для изучения истории российской и советской фортификаций в

Беларуси большое значение имеют труды русских и советских тео-

ретиков и практиков военно-инженерного строительства. Вопросы

эволюции фортификационных идей и форм в Европе с древних вре-

мен и до первой четверти ХХ века на широком историко-географи-

ческом фоне рассматривали К. И. Величко, Н. А. Буйницкий,

И. Г. Фабрициус, Ф. И. Голенкин, В. В. Яковлев, Н. И. Шмаков,

1 Аюшин Н. Б., Калинин В. И., Воробьев С. А., Гаврилкин Н. В. Крепость

Владивосток. СПб., 2001.


16

С. А. Хмельков, Д. М. Карбышев, В. Ф. Шперк2. В трудах этих

авторов содержатся материалы о фортификационных объектах в

Беларуси — о Бобруйской, Брестской и Гродненской крепостях.

История этих крепостей в современной историографии пред-

ставлена небольшим количеством публикаций и отсутствием мо-

нографических исследований. В научной и популярной литера-

туре в большинстве случаев приводится информация справоч-

ного характера, опубликованы лишь единичные схематические

планы наиболее характерных фортификационных сооружений.

Роль крепостей в концепции охраны западных границ Российской

империи с 70-х годов XVIII века по 1802 год рассмотрел А. Лу-

кашевич3. Истории Бобруйской крепости посвящена популярная

книга А. Ненадавца, не имеющая необходимого научного аппа-

рата4. В документально-исторической хронике «Памяць. Баб-

2 Столетие Военного министерства. 1802—1902. Главное инженерное

управление. Исторический очерк. Ч. 1. Царствование императора Алек-

сандра I / Гл. ред. ген.-лейт. Д. А. Скалон. Сост. воен. инженер, ген.-

майор И. Г. Фабрициус. СПб., 1902; Буйницкий Н., Голенкин Ф., Яков-

лев В. Современное состояние долговременной и временной фортифи-

кации. СПб., 1913; Величко К. И. Крепости до и после мировой войны

1914—1918 гг. М., 1922; Яковлев В. В., Хмельков С. А. Современное со-

стояние долговременной фортификации. Отдел первый. Долговремен-

ная фортификация к началу и во время мировой войны. М., 1926; Яков-

лев В. В., Шмаков Н. И. Долговременные фортификационные формы к

началу и во время империалистической войны 1914—1918 гг. М., 1936;

Хмельков С. А. Бетонные и железобетонные сухопутные фортификаци-

онные сооружения. М., 1937; Шперк В. Ф. Фортификационный словарь.

М., 1946; Он же. История фортификации. М., 1953; Долговременная

фортификация. Ч. 1. История долговременной фортификации. М., 1952;

Карбышев Д. М. Избранные научные труды. М., 1962; Яковлев В. В. Ис-

тория крепостей. М., 2000. 3 Лукашевіч А. Крэпасці ў расійскай канцэпцыі аховы заходніх граніц

імперыі (70-я гг. XVIII ст. — 1802 г.) // Zeszyt naukowy — 15. Białystok

Muzeum Wojska. 2002. C. 5—16. 4 Ненадавец А. М. Крэпасць на Бярэзіне. Минск, 1993; Он же. Бабруй-

ская крэпасць. Бабруйск, 2005.


17

руйск» опубликована статья, представляющая сокращенный ва-

риант этого издания5.

В 1976 году опубликована статья историка архитектуры Е. Д. Квитницкой, посвященная основным этапам строительства Бобруйской крепости. Основанная на многочисленных архивных материалах, она до сих пор остается единственной научной пуб-ликацией по истории этой крепости

6. Необходимо также отме-

тить, что в 1963 году Л. И. Шумахером подготовлен историче-ский очерк о Бобруйской крепости. Однако он не опубликован и хранится в фондах Бобруйского краеведческого музея

7.

К изучению Гродненской крепости историки только присту-пают. Первыми публикациями по истории этой крепости в бело-русских изданиях были статьи А. Плешевени в газете «Гроднен-ская правда», повторенные затем в документально-исторической хронике «Памяць. Гродна». Автор практически не рассматривает историю создания укреплений в Гродно, а в основном освещает события лета 1915 года, связанные с обороной города российской армией

8. Обороне Гродненской крепости в 1915 году посвятил

свои публикации и В. Г. Корнелюк9.

Однако необходимо отметить, что первая публикация об этих событиях вышла в Польше в 1933 году. Полковник польской ар-мии Ян Ястжэмбски опубликовал в одном из военно-технических журналов воспоминания о пребывании в Гродно. Он являлся

5 Ненадавец А. М. Крэпасць на Бярэзіне // Памяць. Бабруйск. Минск,

1995. С. 98—111. 6 Квитницкая Е. Д. Планировка Бобруйской крепости // Архитектурное

наследство. № 25. 1976. С. 25—34. 7 Шумахер Л. И. Бобруйская крепость (исторический очерк крепости и

города). М., 1963. Рукопись. Фонды Бобруйского краеведческого музея. БкМ № 569. 8 Плешевеня А. Каля Гродзенскіх фартоў // Памяць. Гродна. Минск. 1999.

9 Карнялюк В. Р. Гродзенскі эпізод Першай сусветнай вайны // Белару-

ска-нямецкія грамадска-культурныя ўзаемаадносіны: гісторыя, сучас-насць, перспектывы. Беларусіка-Albarutenika — 7. Мінск, 1996. С. 34—38; Он же. Гродзенская крэпасць як помнік гісторыі Першай сусветнай вайны 1914—1918 // Zeszyt naukowy — 15. Białystok Muzeum Wojska. 2002. C. 43— 48.


18

слушателем Николаевской инженерной академии и встретил Пер-вую мировою войну в Гродно, находясь в качестве практиканта на возведении гродненских укреплений

10. Статья ценна свидетельства-

ми очевидца об организации строительных и инженерных работ на гродненских фортах, об уровне подготовки крепости к боям, об уничтожении крепостных сооружений летом 1915 года.

Несколько статей посвятили истории гродненской крепости со-временные польские историки. Нереализованный российский про-

ект 1810 года по укреплению Гродно (хранится в Центральном во-енном архиве в Польше) проанализировал С. Шиманьский

11. Исто-

рик из Белостока А. Вап в публикации, посвященной крепостям на реке Неман, попытался определить место Гродно в российских пла-

нах военно-инженерного укрепления пограничья12

. В последнее время комплексное изучение гродненской форти-

фикации проводит С. Пивоварчик. В результате полевых и архив-ных исследований были установлены этапы эволюции гродненской

фортификации, ее место в стратегических и тактических планах российского военного командования, дана характеристика долго-

временных сооружений, проведена их инвентаризация и оценены перспективы использования в научно-просветительных целях

13.

10

Jastrzębski J. Z praktyki saperskiej w twierdzy Grodno w r. 1914—1915 // Przeglad Wojskowo-Techniczny. 1933. T. 13. Z. 3. 11

Szymański S. Niezrealizowany rosyjski projekt ufortyfikowania Grodna przed wyprawą Napoleona na Moskwę // Studia i materiały do historii wo-jskowości. Warszawa, 1966. T. 12. Cz. 1. S. 231—235. 12

Wap A. Rosyjskie fortyfikacje linii Niemna 1795—1914 // Gryfita. Bia-łostocki magazyn historyczny. 1997. Nr 1. S. 20—25. 13

Піваварчык С. Гродзенская крэпасць у 19 — пач. 20 ст.: планы і рэаліі // Castrum, urbs et bellum: Зб. навук. прац. Баранавічы, 2002. С. 301—309; Он же. Беларускія землі ў планах фартыфікацыйнага ўмацавання за-ходняй мяжы Расійскай імперыі (1795—1915 гг.) // Веснік Гродзенскага дзяржаўнага універсітэта імя Янкі Купалы. Серыя 1. № 2 (10), 2002. С. 16—22; Он же. Эвалюцыя гродзенскай фартыфікацыі (ХІ—ХХ ст.) // 60-летие образования Гродненской области: Материалы Международной научной конференции. Гродно: УО ГрГУ им. Янки Купалы, 2004. С. 92—98; Piwowarczyk S. Ostatnia Тwierdza Imperium Rosyjskiego // Forteca. 2004. № 2—3 (17—18) S. 10—21.


19

Гораздо больше публикаций посвящено истории Брестской

крепости. Это не удивительно. Одна из мощнейших фортовых

крепостей Европы известна героизмом советских солдат, прояв-

ленным в начале Великой Отечественной войны. Поэтому совет-

ские (российские и белорусские) историки концентрировали свои

исследования на событиях в Брестской крепости в июне — июле

1941 года, публикуя главным образом воспоминания участников,

а польские — на малоизвестных страницах обороны крепости в

июле — августе 1920 года и сентябре 1939 года14

.

В последние годы появились статьи, авторы которых рас-

сматривают различные аспекты строительства Брестской крепо-

сти — этапы возведения укреплений, историю отдельных крепо-

стных сооружений (V форт), а также проблемы комплексного

изучения, сохранения и использования этого памятника форти-

фикации. Данные работы, подготовленные на основе архивных

материалов и полевых исследований, представляют определен-

ный научный интерес15

.

14

Брестская крепость. Путеводитель по местам боев. М.: Военное изда-

тельство, 1962; Героическая оборона. Сборник воспоминаний об обо-

роне Брестской крепости в июне — июле 1941 г. Минск: Беларусь, 1966;

Буг в огне. Минск: Беларусь, 1977; Смирнов С. Брестская крепость.

Минск, 1991; Герои Бреста. Минск, 1991; Sroka J. Obroncy brzeskiej

twierdzy we wrześniu 1939. Biała Podlaska, 1992; Вап А. Абарона брэсц-

кай крэпасці ў 1939 годзе // Берасцейшчына — 93. Помнікі гісторыі і

культуры Брэстчыны: праблемы вывучэння, аховы і выкарыстання: Ма-

тэрыялы навукова-практычнай канферэнцыі. Брэст, 1993. С. 81—87;

Liedke P. Walki o przyczólek brzeski na przelomie lipca i siepnia 1920 //

Zeszyty Naukowe Muzeum Wojska. T. 8. Białystok, 1994. S. 10—30;

Geresz J. Twierdza niepokonana. Obrona cytadeli w Brześciu nad Bugiem

we wrześniu 1939. Biała Podlaska-Międzyrzec Podlaski, 1994. 15

Michalska G. Przedmoście terespolskie twierdzy brzeskiej // Fortyfikacja. T. 4. Warszawa — Kraków, 1996. S. 151—176; Маркевич Е. М. Состояние крепостей на западных рубежах Российской империи с 1900 по 1915 гг. // Моладзь Берасцейшчыны. Брэст, 1997. С. 7—14; Пивоварчик С. А. Источники по истории крепостей в Гродненской губернии (по материа-лам Национального исторического архива Беларуси в Гродно) // Берас-


20

В 2002 году в журнале «Отечественные архивы» опублико-ваны воспоминания военного инженера В. М. Догадина, который участвовал в модернизации Брестской крепости перед Первой мировой войной

16. Владимир Максимович Догадин охарактеризо-

вал атмосферу, сложившуюся в среде военных инженеров, нахо-дившихся на строительстве, описал технологический процесс инженерно-строительных работ в крепости.

Несмотря на интерес, проявляемый общественностью к исто-рии Брестской крепости, значительных изданий до недавнего времени подготовлено не было, если не считать книгу «Памяць. Брест», где истории крепости в XIХ — начале XX века посвя-щена небольшая статья В. А. Абрамова

17. Прорывом в этом отно-

шении стал 2004 год, когда были изданы сразу два труда брест-ских авторов

18, написанных на основе изданных ранее публика-

ций и материалов из фондов Брестского краеведческого музея и

цейскі хранограф: Зб. навук. прац. Брэст, 1999. Вып. 2. С. 226—231; Piwowarzyk S. Badania archeologiczne na terenie twierdzy Brześć // Fortyfi-kacja. T. 11.Warszawa, 2000. S. 41— 44; Chromych L. Brest-Litovsk. Fort V // Forteca. №. 1(4). 1998. S. 23—26; Idem. Twierdza Brześć-Litewski w la-tach I wojny światowej // Twierdzie i działania wojenne na ziemiach polskich w czasie I wojny światowej: Materiały z międzynarodowej konferencji nau-kowej. Białystok, 2000. S. 181—210; Wap A. Twierdza Brześć-Litewski. // Od armii komputerowej do narodowej XVI—XX w. Toruń, 1998. S. 193—214; Idem. Twierdza Brześć i przedmoście terespolskie w sistemach obronnych — podsumowanie badań historycznych // Fortyfikacja. Warszawa, 2000. T. 11. S. 45—60; Chariczkowa J. Historia twierdzy Brześć. Problemy ochrony i wy-korzystania obiektow w dzialalnosci turystycznej // Ibid. S. 27—39; Michalska G., Michalski L. Przedmoście Terespolskie Twierdzy Brześć — ranga zespołu oraz kierunki ochrony i zagospodarowania // Ibid. S. 65—70. 16

Догадин В. М. Вместе с Д. М. Карбышевым. (Воспоминания русского офицера В. М. Догадина) // Отечественные архивы. 2002. № 1. С. 66—88; № 2. С. 55—78. 17

Абрамаў У. А. Крэпасць Брэст-Літоўск у 18—19 ст. // Памяць. Брэст: У 2 кн. Кн. 1. Минск, 1997. С. 148—151. 18

Бешанов В. В. Брестская крепость. Минск, 2004; Брестская крепость на ветрах истории / Под ред. В. В. Губаренко, Л. А. Цуприка. Авт. кон-цепции и текста А. М. Суворов; Фото А. А. Гладыщук и др. Брест: ООО «Редакция журнала СЭЗ», 2004.


21

Мемориального комплекса «Брестская крепость-герой». Авторы в популярной форме рассматривают основные исторические собы-тия, связанные с историей города и крепости. Издания хорошо иллюстрированы и лишены идеологических штампов. Однако, на наш взгляд, полноценное научное издание, посвященное истории брестской фортификации еще впереди, поскольку неиспользо-ванным остается огромный пласт источников, содержащихся в архивах Российской Федерации и Польши.

Таким образом, изучение «российской фортификации» в Бе-ларуси началось в конце ХХ века белорусскими и польскими ис-следователями. Этот период характеризуется проведением поле-вых исследований памятников долговременной фортификации в Беларуси, архивных изысканий, публикацией предварительных результатов и нескольких научно-популярных изданий. Опреде-ленные успехи сделаны в музеефикации и популяризации памят-ников фортификации нового времени (прежде всего в Мемори-альном комплексе «Брестская крепость-герой» и Бобруйском краеведческом музее).

Литературу, в которой рассматривается советская долговре-менная фортификация, в Беларуси можно разделить на две груп-пы. Это книги и статьи по различным аспектам истории СССР в межвоенный период, в которых в той или иной ступени затраги-ваются вопросы военно-инженерной подготовки границ СССР и работы, специально посвященные фортификационному строи-тельству в Беларуси и роли укреплений в боях начального перио-да Великой Отечественной войны.

Первыми исследователями советской фортификации стали немецкие военные. В 1941—1942 годы ими были обследованы захваченные советские укрепления на старой (до 1939 года) и но-вой (после 1939 года) государственных границах. Обобщающие материалы опубликованы в 1942 году. В них достаточно под-робно характеризуются особенности устройства фортификацион-ных сооружений, их размещения, приводятся данные по воору-жению, содержится богатый графический материал, в том числе и с территории Беларуси

19. Несмотря на имеющиеся недостатки и

19

Denkschrift uber die Russishe Landesbefestung. Berlin, 1942.


22

пропагандистский характер, это издание широко используется современными исследователями советской долговременной фор-тификации.

Значительных обобщающих работ по истории советской фор-

тификации на всем постсоветском пространстве пока не издано.

Единственное монографическое исследование, посвященное со-

ветской фортификации на новой границе, принадлежит белостоц-

кому историку Т. Весоловскому и издано в Польше20

. Автор на

основе документальных источников, находящихся в фондах Ме-

мориального комплекса «Брестская крепость-герой», и личных

полевых исследованиий на территории Польши рассмотрел исто-

рию строительства 62-го Брестского укрепленного района (УР),

дал характеристику долговременных фортификационных соору-

жений, проанализировал состав гарнизона укрепрайона и его уча-

стие в боях в июне 1941 года. Однако отсутствие архивных мате-

риалов в белорусских и российских архивах и полевых исследо-

ваний на территории Беларуси не позволило ему раскрыть тему с

достаточной полнотой.

Одним из первых в советской историографии обратил внима-

ние на значение долговременной фортификации в подготовке те-

атра военных действий В. А. Анфилов. В работах, посвященных

началу Великой Отечественной войны, он обратился к предвоен-

ной подготовке советских вооруженных сил и рассмотрел неко-

торые аспекты строительства пограничных укреплений и их роль

в начале войны21

.

Несомненный интерес представляют воспоминания непосред-

ственных участников исторических событий 1920—1940-х годов.

Наиболее ценными для разработки данной тематики являются ме-

муары Г. К. Жукова, А. Ф. Хренова, К. Н. Галицкого, Л. М. Санда-

20

Wesolowski T. ―Linia Molotowa‖. Soweckie fortifikacje graniczne z lat

1940—1941. Na przykladzie 62 Brzeskiego Rejonu Umocnionego.

Bialystok, 2001. 21

Анфилов В. А. Провал «блицкрига». М.: Наука, 1974; Он же. Начало

Великой Отечественной войны (22 июня — середина июля 1941 года).

Военно-исторический очерк. М.: Наука, 1962.


23

лова, П. Н. Григоренко, П. Н. Палия22

. В изданных в Гродно воспо-

минаниях ветеранов Великой Отечественной войны содержатся

свидетельства непосредственных участников строительства и за-

щитников Гродненского укрепленного района23

. Воспоминания

имеют значение для реконструкции исторических событий в при-

граничном районе накануне и в начале войны, однако во многих

случаях носят субъективный характер и требуют аналитического

подхода и сопоставления с другими источниками.

В контексте проводимого исследования нельзя обойти внима-нием монографию О. Н. Кена «Мобилизационное планирование и

политические решения (конец 1920 — середина 1930-х годов)»24

. В работе рассматривается эволюция мобилизационного планиро-

вания как процесса, в котором воплотились доктринальные воз-

зрения высшего руководства СССР на пути развития страны и характер отношений с окружающим миром. Одной из ключевых

проблем планирования начального периода для советских воен-ных оставалось прикрытие мобилизации и обеспечение опера-

тивного развертывания главных сил. Для прикрытия оператив-ного сосредоточения главных сил РККА предполагалось строи-

тельство укрепленных районов. Автор отмечает, что программа строительства укрепрайонов на европейском театре военных дей-

ствий являлась интегральной частью усилий по оборонному строительству и была подготовлена в 1928 году. Одними из пер-

22

Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. М.: Из-во АПН, 1986; Хре-

нов А. Ф. Мосты к победе. М.: Воениздат, 1982; Галицкий К. Н. Годы суро-

вых испытаний 1941—1944. М.: Воениздат, 1973; Сандалов Л. М. Первые

дни войны. Боевые действия 4-й армии 22 июня — 10 июля 1941. М.: Во-

енное издательство, 1989; Григоренко П. В подполье можно встретить

только крыс. [Электрон. ресурс]. Режим доступа: http://www. militera. lib. ru;

Палий П. Н. Воспоминания русского офицера. [Электрон. ресурс]. Режим

доступа: http://www. militera. lib. ru. 23

В июне 1941 г. Воспоминания участников первых боев на Гроднен-

щине. Гродно, 1997. 24

Кен О. Н. Мобилизационное планирование и политические решения.

Конец 1920 — середина 1930-х. СПб.: Изд-во Европ. ун-та в С.-Петер-

бурге, 2002.

http://www.militera.lib.ru/


24

вых предполагалось возвести укрепрайоны на территории Бело-русского военного округа.

Общая характеристика теории и практики инженерной подго-

товки западного театра военных действий в межвоенный период

приводится в книге «Инженерные войска Советской Армии», из-

данной в 1985 году под редакцией С. Х. Аганова25

. В монографии

приводятся некоторые факты по вопросу строительства оборони-

тельных сооружений на территории Беларуси. В итоге делается

вывод о том, что применительно к характеру современных войн

были по-новому решены многие вопросы военно-инженерной

подготовки страны к войне: обоснована идея прикрытия границ

системой укрепрайонов, разработаны новые типы и конструкции

долговременных и полевых фортификационных сооружений.

Теоретические труды по этим вопросам служили руководством

при осуществлении инженерной подготовки государства к обо-

роне.

Значительный фактический материал по предвоенной подго-

товке (в том числе инженерной и состояния укрепрайонов перед

войной) приграничных районов СССР к войне с Германией со-

держится в монографическом исследовании А. Г. Хорькова «Гро-

зовой июнь: Трагедия и подвиг войск приграничных военных ок-

ругов в начальном периоде Великой Отечественной войны»26

.

Этому автору принадлежит и первая в советской историографии

статья, специально посвященная истории строительства укреп-

ленных районов в СССР. А. Г. Хорьков на большом архивном

материале выделил этапы их возведения, дал оценку уровню

строительства и подготовки к боевым действиям отдельных ук-

репрайонов, в том числе Гродненского и Брестского27

.

25

Инженерные войска Советской Армии / Под ред. С. Х. Аганова. М.:

Воениздат, 1985. 26

Хорьков А. Г. Грозовой июнь: Трагедия и подвиг войск приграничных

военных округов в начальном периоде Великой Отечественной войны.

М.: Воениздат, 1991. 27

Он же. Укрепленные районы на западных границах СССР // Военно-

исторический журнал. 1987. № 12. С. 47—54.


25

Одним из первых начал собирать сведения об участии в боях

начального периода войны частей укрепрайонов А. А. Крупенни-

ков. Будучи директором Музея обороны Брестской крепости, он

записал воспоминания участников, провел архивные исследова-

ния по истории укрепленных районов, в том числе и на террито-

рии Беларуси. В изданном им сборнике статей о начальном пе-

риоде Великой Отечественной войны одна статья посвящена ук-

репрайонам на западной границе СССР (и отдельный очерк —

обороне Брестской крепости)28

. В начале статьи автор охаракте-

ризовал общее состояние пограничных укреплений на советско-

германской границе. Большая же часть статьи раскрывает мало-

известные страницы обороны УРовских гарнизонов в первые дни

войны.

В конце ХХ века активизировались исследования советской

пограничной фортификации, что нашло свое отражение в количе-

стве и качестве издаваемых работ как в Беларуси, так и за рубе-

жом. Появился ряд специальных публикаций, посвященных раз-

личным аспектам историко-фортификационной проблематики —

построению системы фортификационных форм, соответствую-

щих новейшему периоду развития фортификации, теории и прак-

тике оборонительного строительства в СССР в целом и в Бела-

руси в частности, истории возведения отдельных военно-инже-

нерных сооружений и комплексов в Беларуси, вооружению и

техническому обеспечению долговременных фортификационных

сооружений, участию местного населения и методам советского

военного и партийного руководства на стройках спецстроитель-

ства, роли пограничных укреплений в боях начального этапа Ве-

ликой Отечественной войны, мужеству и героизму их защитни-

ков, изучению, сохранению и использованию памятников долго-

временной фортификации в научно-познавательных и воспита-

тельных целях.

28

Крупенников А. А. В первых боях (сборник статей и очерков о началь-

ном периоде Великой Отечественной войны). Красногорск, 1998.


26

Среди зарубежных публикаций отметим исследования поль-

ских авторов. Объектом их изучения в основном стала система

советских укреплений на новой советско-германской границе

(так называемая «Линия Молотова») 1939—1941 годов. Это не

удивительно, поскольку значительная часть долговременных

фортификационных объектов (Замбровского и Осовецкий укреп-

районов полностью, Перемышльского, Рава-Русского, Брест-

ского, Гродненского частично) оказались после войны на терри-

тории современной Польши. Польские исследователи уделили

внимание общеметодологическим вопросам изучения советской

предвоенной фортификации и конкретным историко-фортифика-

ционным комплексам, в том числе Брестскому и Гродненскому

укрепленным районам29

.

29

Wesołowski T. Linia Stalina. Mity a rzeczywistość // Gryfita. 1996. № 10. S. 22—25; Cutter Z. Linia Stalina — fortyfikacje zachodniego pogranicza ZSSR w latach 1918—1939 // Studia i materiały do historii wojskowości. T. 38. Warszawa. 1996. S. 203—213; Idem. Niemieckie i sowieckie umoc-nienia na granicy z II RP // Wojsko i wychowanie.1999. № 10. S. 76—81; Malysz A. Ideowe zalożenia fortyfikacji i realizacja w terenie linii Molotowa w latach 1939—1941 // Granice i pogranicza. Białystok, 1999. T. 2. S. 225—243; Tomaszek P., Kozdroj L. Linia Molotowa. Podstawowe zagadnienia // Galicja. 2001. № 1—2. S. 49—58; Wesolowski T. Rola fortyfikacji stalych na tzw. ―Luku Bialostockim‖ w systemie obrony i planach operacyjnych Armii czerwonej w latach 1939—1941 // Radziecka agresja 17 września 1939 i jej skutki dla mieszkańców ziem północno-wschodnich II Rzeczypospolitej. Białystok, 2000. S. 143—156; Malysz A. Fortyfikacje graniczne na terenie zachodniego specjalnego okręgu wojskowego — aktualny stan badań // Rad-ziecka agresja 17 września 1939 i jej skutki dla mieszkańców ziem północno-wschodnich II Rzeczypospolitej. Białystok, 2000. S. 137—141; Wap A. Trans-graniczne badania 68 Grodzieńskiego rejonu umocnionego // Fortyfikacja. T. 15. Warszawa. 2000. S. 127—136; Zaborowski M., Rogalski M. Betonowe shrony bojowe w rejonie Lipska nad Biebrzą // Fortyfikacja. Fortyfikacje pols-kie, niemieckie i radieckie związane z II Wojną światowej. Stan badań i prob-lemz ochrony. T. 3. Warszawa; Kraków, 1995. S. 141—151; Aksamitowski A. Poglądy na fortyfikacje stałe w głównych państwach europejskich w okresie międzywojennym // Studia i materialy do historji wojskowości. T. 39. 1998. S. 202—220.


27

Из других зарубежных авторов отметим Роберта Тарлетона,

опубликовавшего статью в Великобритании30

. Автор на основе

анализа в основном русскоязычных публикаций рассмотрел про-

блемы фортификационного укрепления границ СССР в предво-

енный период. Основное внимание он уделил политическим ре-

шениям партийных и военных органов при подготовке к войне на

западном театре военных действий и роли укрепленных районов.

Отечественные исследователи долговременной фортифика-

ции советского периода в Беларуси начали публиковать свои ра-

боты с конца 80-х годов ХХ века31

. Необходимо отметить высо-

кий научный уровень публикаций В. Каминского, поскольку ис-

пользованы результаты личных полевых исследований и архив-

ные источники, ставшие доступными в последние годы.

Одним из первых белорусских исследователей к истории воз-

ведения укрепленных районов на новой границе СССР в Бела-

руси обратился И. А. Басюк. Объектом его исследований являлся

Западный особый военный округ накануне и в начале Великой

Отечественной войны. Поэтому строительство укрепленных рай-

онов рассматривалось им в контексте подготовки территории Бе-

ларуси как западного театра военных действий. Используя мате-

30

Tarleton R. E. What Really Happened to the Stalin Line? Part 1 // The

Journal of Soviet Mililary Studies. Vol. 5. № 2 (June 1992) P. 187—219;

Idem. What Really Happened to the Stalin Line? Part 2 // The Journal of

Slavic Military Studies. Vol. 6. № 1 (March 1993) P. 21—61. 31

Абрамович В. Нужны ли нам бастионные крепости, форты и доты //

Военно-исторический журнал. 1989. № 6. С. 68—71; Каминский В. Для

долговременной обороны // Техника — молодежи. 1989. № 8. С. 41—42;

Каминский В., Александров В. «Линия Сталина»: величие и трагедия //

Во славу Родины. 16 ноября 2002. № 209; Каминский В. История в дотах

и дзотах // Республика. 2003. 9 сент.; Он же. Доты под Минском // Ар-

мия. 2005. № 1. С. 46—48. Кузяк А. Г., Каминский В. В. Железобетонные

сооружения укрепленных районов СССР на территории Украины.

1928—1936 гг. // Крепость Россия: Историко-фортификационный сбор-

ник. Вып. 2. Владивосток: Дальнаука, 2005. С. 6—75; Каминский В. В.

Долговременный сухопутный фронт СССР (1927—1939) // Редут: Воен-

но-инженерный журнал. 2006. № 1. С. 16—30.


28

риалы белорусских архивов, И. А. Басюк показал методы, приме-

няемые советскими властями для подготовки республики к войне

в целом и строительства УРов на границе в частности32

.

Тему «Белорусские земли в системе фортификационного

строительства Советского Союза в предвоенный период» про-

должил в своих публикациях С. Пивоварчик. На основе результа-

тов полевых исследований и документальных источников из ар-

хивов Беларуси и Российской Федерации он опубликовал ряд

статей, в которых рассматривались различные аспекты форти-

фикационного строительства в Беларуси в предвоенный период:

военно-инженерная подготовка приграничной полосы в Белару-

си, использование местного населения на строительстве воен-

ных спецобъектов и применение командно-административных

методов на спецстроительстве в Западной Беларуси, строитель-

ство 68-го Гродненского укрепленного района и проблемы ком-

плексного исследования памятников долговременной фортифи-

кации в Беларуси33

.

32

Басюк І. А. Навагрудскі «кацел». Гродна, 1998; Басюк И. А. Строительст-

во в Беларуси укрепленных районов (1929—1941 гг.) // Ученые записки

Гродненского филиала Института современных знаний. 1999. № 2. С. 48—

50; Он же. Умацаваныя раены на тэрыторыі Беларусі // Magazin Polski.

2000. № 1—2. С. 56—58; № 3 С. 69—70; Он же. Пачатковы перыяд

Вялікай Айчыннай вайны на тэрыторыі Беларусі. Гродна, 2003. 33

Піваварчык С. Беларусь у планах фартыфікацыйнага ўмацавання за-

ходняй мяжы Савецкага Саюза (1926—1941 гг.) // Веснік Гродзенскага

дзяржаўнага універсітэта імя Янкі Купалы. Сер. 1. 2003. № 2 (20). С. 6—

15; Piwowarczyk S. Udział ludności w budowie rejonów umocnionych w

Zachodnim Specjalnym Okręgu Wojskowym (1940—1941) // Początek

wojny niemiecko-sowieckiej i losy ludności cywilnej / Pod redakcja

J. J. Milewskiego i A. Pyżewskiej: Instytut pamięci narodowej. Warszawa, 2003.

S. 12—20; Пивоварчик С. Историко-археологическое изучение 68-го Грод-

ненского укрепленного района (1940—1941 гг.) // Веснік Гродзенскага

дзяржаўнага універсітэта імя Янкі Купалы. Сер. 1. 2004. № 2 (26). С. 3—10;

Он же. Проблемы изучения и использования фортификационного наследия

ХІХ—ХХ вв. в Беларуси // Веснік Гродзенскага дзяржаўнага універсітэта

імя Янкі Купалы. Сер. 1. 2005. № 3 (33). С. 21—28.


29

В белорусской историографии практически отсутствуют пуб-ликации, посвященные тактическим и инженерно-строительным характеристикам отдельных фортификационных комплексов и дол-говременных сооружений, а также их вооружению и внутреннему оборудованию. Пионерскими в этом отношении можно назвать со-вместную статью Е. Хитряка и И. Волкова в польском журнале ―Forteca‖, а также публикацию А. Данилова в журнале «Армия». В первом случае авторы, используя полевые исследования и архивные материалы, реконструируют боевой пост советского пулеметного ДОТа первой очереди строительства (1931—1938), а во втором рас-сматриваются основные типы долговременных оборонительных сооружений 62-го Брестского укрепленного района с учетом их воо-ружения, оборудования и участия в боях

34.

События начала войны в пограничных укреплениях Запад-ного особого военного округа до недавнего времени были мало-известными страницами истории Великой Отечественной войны. Связано это с тем, что фактологические свидетельства представ-лены небольшим количеством архивных документов и воспоми-наний очевидцев событий. Однако в последнее время ситуация изменилась. Были проведен ряд исследований, и необходимо от-метить, что наиболее полно изучено участие в боях гарнизона Брестского укрепрайона. Авторы публикаций широко использо-вали материалы, находящиеся в фондах Мемориального ком-плекса «Брестская крепость-герой», опубликованные и неопубли-кованные воспоминания непосредственных участников событий и гражданского населения, результаты обследования некоторых объектов долговременной фортификации 62-го УРа

35. В статьях

34

Hitrjak J., Wolkow I. Stanowisko ogniowe radzieckiego shronu bojowego broni maszynowej pierwszego etapu budowy (1931—38) // Forteca. 2004. № 2—3 (17—18). S. 39—48; Данилов А. Долговременные фортификаци-онные сооружения 62-го Брест-Литовского укрепленного района // Ар-мия. 1999. № 6. С. 27—29. 35

Черкашин Н. Болевая точка. Малоизвестные страницы истории Брест-ского укрепрайона // Родина. 1991. № 6—7. С. 29—30; Бибик Л. Сража-лись доты укрепрайона // Памяць. Брэст: У 2 кн. Кн. 1. Минск: Белта, 1997. С. 333—358; Ваврентюк Н. Брест-Литовский укрепрайон — заб-вение после подвига // Армия. 1999. № 2. С. 22—31; Он же. Героиче-


30

показан трагизм первых часов войны — просчеты советского ру-ководства в размещении приграничных укреплений привели к тому, что занятые УРовскими частями долговременные сооруже-ния оказались без поддержки полевых войск и вели борьбу с про-тивником в полном окружении. Большая часть построенных со-оружений вообще не была занята советскими войсками и захва-чена немецкими войсками без боя. В публикациях белорусских историков рассматривались также боевые действия по отраже-нию фашистской агрессии на линии старой границы — в Мин-ском и Полоцком укрепленных районах

36.

Таким образом, несмотря на определенные успехи белорус-ских и зарубежных исследователей (в первую очередь польских), большая часть фортификационного наследия Беларуси ХІХ—ХХ вв. остается недостаточно изученной, а во многом и совер-шенно не затронутой научными исследованиями. К положитель-ной стороне белорусской историографии можно отнести исполь-зование результатов полевых исследований и введение в научный оборот документальных материалов, хранящихся в архивах Бела-руси и России, к отрицательной — отсутствие обобщающих мо-нографических изданий. Отсутствие какого-либо отечественного серийного издания, специализирующегося на историко-фортифи-кационной проблематике отражается на качестве проводимых исследований и вынуждает белорусских авторов публиковать ре-зультаты своих исследований за рубежом, что не способствует развитию данного направления белорусской исторической науки.

ский Брест-Литовский УР — погибаю, но не сдаюсь // Армия. 1999. № 3. С. 36—40; 1999. № 4. С. 41—45; 1999. № 5. С. 33—37, 1999. № 6. С. 23—26; Данилов А., Ляхор В. Забытые доты // Армия. 2001. № 3. С. 23—25. 36

Андрющенко Н. К. На земле Белоруссии летом 1941 года. Минск:

Наука и техника, 1985; Акалович Н. Десять дней в Минском УРе // В

боях за Белоруссию. Минск: Беларусь, 1970. С. 79—98; Он же. Они за-

щищали Минск. Минск: Народная асвета. 1987; Памяць. Заслаўе.

Минск: БелТА, 2000; Памяць. Мінскі раен. Минск: Бел. энцыклапедыя,

1998; Лихачев В. И. Малоизвестные страницы обороны Полоцка в

1941 году // Полоцкий летописец. Полоцк, 1993. № 1. С. 87—89; Па-

мяць. Полацкі раѐн. Минск: Вышэйшая школа, 1999.

А. П. Овсянов

31

А. П. Овсянов, начальник отдела по координации

поисковой работы ГУК «НПЦ по охране и использованию памятников истории

и культуры Калининградской области» (г. Калининград)

Линия Маннергейма: устройство и проекты использования

в качестве туристического объекта Во второй половине 1930-х годов в Европе отчетливо сложилась

тенденция к строительству оборонительных линий: во Франции вдоль французско-немецкой границы — линия Мажино, в Германии — линия Зигфрида (или Западный вал), в Финляндии на Карельском перешейке по линии границы с СССР — линия Маннергейма. СССР также строил укрепленные районы вдоль своих западных границ. Однако единой, взаимосвязанной, мощной линии не было. Тем не менее она получила название «линия Сталина»

1.

Линия Маннергейма названа в честь маршала Карла Густава Эмиля Маннергейма (1867—1951), видного военного деятеля России и Финляндии первой половины ХХ века. За свою службу в армии он был награжден 123 орденами и медалями. Его имя занесено в настенный список полководцев Георгиевского зала Кремля. Маннергейм владел русским, шведским, английским, французским, немецким, польским, финским и китайским язы-ками. Окончил российское Николаевское кавалерийское училище четвертым по успеваемости из 84 выпускников. За свои заслуги Карл Маннергейм получил право участвовать в коронации Нико-лая II в качестве ассистента при императоре. Он был членом Рус-ского географического общества, знатоком фортификации и ин-женерного дела, российским разведчиком в Китае и Японии, уча-стником Брусиловского прорыва во время Первой мировой вой-

1 Кауфман Дж. Э. Фортификация Второй мировой войны. 1939—1945.

М., 2006; Яковлев В. В. Эволюция долговременной фортификации. М.,

1931; Шперк В. Ф. История фортификации. М., 1957.


32

ны. В войне 1940 года был главнокомандующим финской армии. Во время Великой Отечественной войны по приказу Ман-нергейма финские самолеты и артиллерия не наносили удары по Ленинграду. С 1944 по 1946 год Маннергейм был президентом Финляндии

2.

Линия Маннергейма представляла собой цепь укрепленных районов и полос протяженностью примерно 130 км и глубиной до

90 км на пространстве от Финского залива до юго-западного бе-рега Ладожского озера. Ее строительство началось в 1920 году

вдоль финско-советской границы (на удалении в 20-50 км) и про-должалось вплоть до 1944 года, когда Финляндия вышла из вой-

ны. Линия строилась с учетом защитных свойств местности, на-сыщенной густыми лесами, болотами и озерами, протоками, ка-

менистыми районами и сильно пересеченным рельефом. Суще-ственную помощь в строительстве линии Маннергейма финнам

оказывали бельгийские инженеры и шведские добровольцы, осо-бенно в период острых противоречий между Финляндией и СССР

в 1939 году.

Основу оборонительной линии составляли тактически свя-занные друг с другом бетонные доты (долговременные огневые

точки), объединенные в опорные пункты. В состав опорного пункта входило несколько дотов и полевые укрепления в виде

дзотов (дерево-земляных огневых точек), окопы, позиции артил-лерии, блиндажи и убежища. Все это окружалось взрывными и

невзрывными заграждениями — минами, рядами колючей прово-локи, завалами и заборами из крупных булыжных камней и бе-

тонными надолбами «Зубы дракона». Рассмотрим основные типы финских дотов по мере увеличе-

ния их значимости. 1. Типовой финский дот-бункер имел: защищенный вход ту-

пикового типа, каземат с амбразурой для тяжелого пулемета, ка-земат с амбразурой для легкого пулемета и прожектора, колпак

наблюдения и казарму для гарнизона.

2 Овсянов А. П. Маннергейм: без линии любви // Калининградская прав-

да. 2003. 12 авг.


33

2. Стандартный финский бункер имел: вход, каземат с че-тырьмя амбразурами для легких пулеметов, два каземата с амбра-зурами для тяжелых пулеметов, две прожекторные позиции, ка-зарму для гарнизона и колпак наблюдения.

3. Дот SU2 имел четыре боевых каземата с амбразурами для тяжелых и легких пулеметов, КНП (командно-наблюдательный пункт), казарму, служебные помещения, колодец водоснабжения, отопительную печь и казематный коридор.

Разновидностью дота SU2 является удлиненный по фронту дот с помещениями, имеющий два защищенных входа, две фильтровентиляционные, два дежурных помещения, два каземата с двумя амбразурами каждый для легких пулеметов с колпаками наблюдения, два огневых каземата для тяжелых и легких пулеме-тов, казарму, помещение для офицеров, хранилище и туалет.

4. Бункер «Миллион Марк» имел: каземат для трех тяжелых пулеметов, для одного легкого пулемета и прожектора, два кол-пака наблюдения, казарму, потерну-коридор, каземат для тяже-лого и легкого пулеметов и прожектора.

Каковы же особенности финских фортификационных соору-жений на линии Маннергейма? Как мы уже установили, основ-ными сооружениями опорных пунктов были доты с тяжелыми и легкими пулеметами. Артиллерийские доты и форты строились преимущественно на острове Ханко и вдоль береговой линии. Почти все доты были с фронта закрыты сопками и могли вести только фланговый огонь. В качестве защитной толщи часто при-менялся булыжный камень. Некоторые огневые казематы выру-бались в скалах. Сплошные минные поля перед дотами отсутст-вовали. Минировались только ограниченные участки на танко-опасных направлениях (минные шлагбаумы). Доты возводились, как правило, у немногочисленных дорог, перед речными бродами и в пространстве между небольшими озерами. Каждый дот имел противооткольную одежду из волнистой стали, броневых листов или толстых досок.

Большое значение финские военные придавали наблюдению за противником, используя специальные наблюдательные кол-паки, деревянные вышки или высокие деревья. Иногда наблюда-тельные броневые колпаки с толщиной брони 17 см совмещались


34

с амбразурой для пулемета. Вращением специальной каретки можно было перекрыть все отверстия или совместить наблюда-тельную амбразуру с пулеметной.

Иногда в качестве опалубки для строительства сферических колпаков применяли резиновый шар, который покрывали бето-ном. После его твердения шар изнутри убирали, а «шаровой бун-кер» покрывали грунтом.

В дотах с большим гарнизоном стены и покрытие обивали звукопоглощающим (пористым) материалом. В тыльной (от про-тивника) стене предусматривались легкоразбираемые участки, через которые гарнизон мог покинуть дот. В небольших дотах пулеметчикам выдавали специальные маски, подсоединенные к ручным вентиляторам, чтобы избежать удушья от угарного газа.

Во время «Зимней войны» 1939—1940 годов финские войска, имея хорошую выучку, пристрелянные участки местности, со-вместно с гарнизонами дотов почти три месяца держали оборону от превосходящих в несколько раз сил и средств Красной армии на линии Маннергейма.

В настоящее время почти вся бывшая линия Маннергейма на-ходится на российской территории. Судьба многочисленных финских дотов схожа с судьбой наших укреплений на дальнево-сточных рубежах. Некоторые из них были взорваны саперами Красной армии при отступлении в 1941 году. Некоторые разру-шены при уничтожении взрывоопасных предметов в послевоен-ное время. Но многие все же сохранились в удовлетворительном состоянии со свинченными, скрученными и срезанными решет-ками, заслонками, каретками, колпаками и дверьми. Их часто по-сещают граждане Финляндии, предлагая помощь в создании фор-тификационного туристического маршрута, и такая идея уже ов-ладела умами местных властей. Однако, как и у нас в Калинин-граде, процесс использования фортификационных сооружений для туристических целей идет очень медленно. На линии Ман-нергейма работают искатели Ассоциации поисковых отрядов, осуществляя поиск и эксгумацию останков воинов Красной ар-мии и Финляндии, поднимают из болот образцы вооружения и техники, устанавливают памятники и памятные знаки на местах боев той забытой и непопулярной войны 1939—1940 годов.


35

Исследования последних лет, которые проводились различ-

ными военно-патриотическими клубами Санкт-Петербурга, по-

зволили разоблачить многочисленные мифы, связанные с линией

Маннергейма. Так, утверждалось, что доты были покрыты слоем

резины, от которой отскакивали артиллерийские снаряды и бом-

бы, что они имели стены и покрытия из сверхпрочного бетона и

представляли собой многоэтажные подземные сооружения. На-

ходились «очевидцы», которые ходили по многокилометровым

потернам вдоль линии Маннергейма и видели всевозможные от-

ветвления и помещения с закрытыми бронированными дверьми.

И все же сохранившиеся фортификационные сооружения ли-

нии Маннергейма (в том числе и руинированные) представляют

собой памятники истории, инженерной мысли и строительного

искусства. Они должны быть доступны для осмотра и изучения и

служить назиданием будущим поколениям.

Рис. 1. Типовой финский бункер


36

Рис. 2. Стандартный финский бункер для ведения флангового огня

А. А. Валуев,

заместитель директора Калининградского областного

историко-художественного музея (г. Калининград)

Перспектива использования памятников оборонительного зодче-

ства для создания отдельно стоящих экспозиций Калининградского областного историко-художественного музея В рамках разграничения федеральной и областной собствен-

ности и подготовки передачи памятников истории и культуры из федеральной собственности в областную Калининградский обла-стной историко-художественный музей получил в 2007 году в безвозмездное пользование 12 объектов, шесть из которых — па-мятники оборонительного зодчества (четыре — орденские замки и два — городские ворота).

А. А. Валуев

37

По договорам безвозмездного пользования, заключенным ме-

жду музеем и Территориальным управлением Министерства иму-

щественных отношений Российской Федерации по Калининградс-

кой области, данные памятники надлежит использовать для музее-

фикации, создания исторических экспозиций и включения в посто-

янные туристические маршруты. Планируются также работы по

обследованию памятников, созданию проектно-сметной докумен-

тации, осуществлению консервационных и реставрационных ра-

бот. Также проводится работа по поиску инвесторов и партнеров.

Замок Рагнит (МО Неманский городской округ, г. Неман, ул. Победы)

Ранний замок был построен на месте прусской крепости Рага-нита в 1289 году и состоял из главного замка и нескольких фор-бургов, усиленных валами и рвами. В конце XIV века было при-нято решение основать более мощный замок на новом месте. Уже в 1403 году в замок вселились орденские братья. Четырехфли-гельное здание замка было окружено пархамом с оборонительной стеной и усилено форбургом. Перед Второй мировой войной в замке размещались судебные службы, архив и тюрьма. Во время войны он практически не пострадал. В послевоенное время в нем находился городской рынок со складскими помещениями. Посте-пенно, без ремонтов здание стало активно разрушаться, лишилось кровли и было разобрано на строительные материалы. Во время празднования Дня города на территории замка пытались прово-дить массовые мероприятия.

До настоящего времени сохранились руины главного здания замка и Часовая башня форбурга. В ходе противоаварийных ра-бот в 2002 году были установлены металлические ворота, убраны сараи. Замок планируется использовать как музей под открытым небом, на его территории будет развернута отдельно стоящая экспозиция КОИХМ, а также будут организованы и археологиче-ские работы, которые позволят собрать экспонаты для историче-ской экспозиции. Надеемся, что замок станет одним из важней-ших культурных центров города и района.


38

Замок Гердауэн (МО Правдинский район, пос. Железнодорожный, ул. Черняховского, д. 27)

Замок Гердауэн основан на месте прусского городища Гир-

дав. В 1325 году он представлял собой мощное вально-земляное укрепление, а к концу XIV века был отстроен из камня. С 1469 года его владельцем являлся Георг фон Шлибен. К XIX веку замок практически утратил свое назначение в качестве оборони-тельного сооружения и использовался под жилье и для хозяйст-венных нужд. До Второй мировой войны его владельцем был сначала Конрад фон Ромберг, а затем Альфред фон Янсон. По-следний владелец перестроил замок под нужды дворянского име-ния. Во время войны Гердауэн практически не пострадал. Позже здание было разобрано, а в бывшей каретной разместилась вете-ринарная лечебница. В 1990 году замок арендовали армянские переселенцы, пытавшиеся перестроить его под гостиницу и рес-торан весьма варварскими методами. В 2000-е годы на террито-рии замка неоднократно проводились празднования Дней города.

Музей планирует создать здесь историческую экспозицию и разработать пешеходный туристический маршрут по территории города — парк, озеро, мельница, кирха и улицы с постройками XVIII — XIX веков. Замок также должен превратиться в куль-турный центр районного масштаба. Большая проблема, которую предстоит решить, — это переселение ветеринарной лечебницы.

Замок Таплакен

(МО Гвардейский район, пос. Талпаки, ул. Мира, д. 14)

Замок Таплакен был основан в XIV веке сначала как неболь-

шая вально-земляная крепость, а после 1376 года отстроен из кам-ня. В плане он представлял собой четырехугольник с высокой кА-менной стеной и башнями. До XX века замок многократно перест-раивался, все более теряя облик крепостного сооружения. Во вре-мя Второй мировой войны главное здание было частично разруше-но. С 1948 года в замке проживают переселенцы из СССР. Север-ный флигель превратился в жилой дом. Во дворе появились при-стройки и сараи для скота. Главное строение замка и оборонитель-


39

ные стены частично разбирались на строительные материалы. Ог-ромная проблема, которую необходимо решить при музеефикации замка, — переселение семей, проживающих в северном флигеле.

Руины замка Каймен

(МО Гусевский городской округ, пос. Заречье)

Уже после 1255 года прусская крепость Кайм использовалась

для нужд орденской администрации. С 1330 года началось строи-тельство крепости из камня. Замок имел два флигеля, пархам с оборонительной стеной, от форбурга был отделен рвом. В 1525 году Каймен стал одним из центров крестьянского восста-ния. Замок многократно перестраивался и использовался для хо-зяйственных целей до и после Второй мировой войны, до 1990-х годов в нем находились свинарник и коровник. К 2000 году почти все сооружения разобрали на кирпич. Сохранились фрагменты каменных стен и вал на территории форбурга. Даже в таком виде после проведения расчистки и консервации замок представляет интерес для создания открытой экспозиции.

Городские (крепостные) ворота Аусфальские построены в Кѐнигсберге в 1866 году по проекту Эрнста Людвига фон Астера в неоготическом стиле как элемент Второго вального кольца ук-реплений Кѐнигсберга. Ворота были пешеходными. Вход осуще-ствлялся по подъемному мосту через ров. Внешний фасад — кирпичная стена с зубчатым парапетом и центральным арочным проходом. Боковые стены блокгауза имели амбразуры для ру-жейного огня. Фасад со стороны города был демонтирован в 1911 году при перестройке городских магистралей. В настоящее время сооружение находится в зоне памятника 1200 Гвардейцам, на пересечении улицы Горной и Гвардейского проспекта. В 1995 году над центральным проходом ворот была возведена пра-вославная часовня Святого Георгия Победоносца.

Городские (крепостные) ворота Железнодорожные (как и Аусфальские) входили в систему Второго вального кольца укре-плений. Время постройки — с 1866 по 1869 год. Ворота имеют два пролета со стрельчатыми арками, по сторонам от которых размещены казематы с бойницами. С внешней стороны имеется


40

кордегардия. Ворота служили для проезда железнодорожного транспорта по направлению на Пиллау. В настоящее время они находятся под проезжей частью Гвардейского проспекта, на въезде в Парк Победы. Северный каземат занят под склад Выс-шего юридического института МВД.

В связи с тем, что Железнодорожные и Аусфальские ворота

находятся на территории, прилегающей к мемориальному ком-плексу 1200 Гвардейцам и Парку Победы, музей совместно с Ас-

социацией поисковых отрядов Калининградской области предпо-лагает использовать их для развития экспозиционной структуры

по теме «Великая Отечественная война». Калининградский областной историко-художественный музей

не отказывается также от планов создания отдельно стоящей экс-позиции на территории Королевского замка. Широкомасштабные

работы по изучению подземных сооружений замка начались в

2001 году по инициативе журнала «Шпигель» (Германия) силами Историко-художественного музея и Балтийской экспедиции Ин-

ститута археологии Российской академии наук. К 2005 году пол-ностью раскопаны подвалы Западного флигеля и юго-западная

часть комплекса. В настоящее время эта территория находится в ведении Центра материально-технического обеспечения Мини-

стерства культуры и Информационного центра «Королевский за-мок», принимающего посетителей на смотровой площадке с от-

крытой экспозицией. В 2006 году археологические работы продолжались на месте

Восточного флигеля (здание Унфрида). Обнаружены подвал ко-тельной и подземный ход, уходящий в сторону Преголи.

С 2007 года раскопки перенесены на территорию подземного хода и подвалов Южного флигеля в западном направлении. Так-

же была расчищена внешняя стена юго-восточной части замка, которая, как оказалось, сохранилась на высоту до четырех метров

и облицована плитами из песчаника. В настоящий момент вскры-

то уже семь подвалов Южного флигеля, в различной степени раз-рушенных тяжелой строительной техникой во время поисков Ян-

тарной комнаты в конце 1960 — начале 1970-х годов. Среди на-ходок, переданных в фонды музея, следует упомянуть монеты,


41

памятные медали Общества любителей искусства Кѐнигсберга, фрагменты скульптуры и коллекционного фарфора, предметы

быта и воинской амуниции.

Вблизи лестницы входа на цокольный этаж Южного флигеля

обнаружено захоронение народного ополченца (фольксштурм), по-

гибшего от осколков мины во время штурма крепости Кѐнигсберг.

А. П. Бахтин, главный архивист

Государственного архива

Калининградской области (г. Калининград)

Орденские камеральные замки: функции и значение

Наряду с крупными замками конвентов, которые являлись

центрами военной и экономической организации ордена, рыца-

рям для овладения и управления их землями необходимы были

многочисленные мелкие замки. Предназначение мелких замков

было многообразно. Комтурства с их зачастую гигантскими тер-

риториями нуждались в более мелких подразделениях, которые

возглавлялись отдельными орденскими братьями или орденскими

чиновниками и существовали в виде каммерамтов. Каммерамт

— малая административная единица орденского государства.

Возглавлял каммерамт назначаемый орденом каммерарий, осу-

ществляющий функцию связующего звена между населением и

властями. В обязанности каммерария входило взимание земель-

ных податей, десятин и надзор за земельной собственностью в

немногих немецких и в подавляющем количестве прусских дере-

вень. Кроме того, он был облечен широкими полномочиями в

сфере общественного порядка (полицейскими функциями): раз-

бирал случаи воровства и телесных повреждений. Каммерарий

имел право арестовать преступника и в чужом доме или дворе.

Он также обязан был проводить судебное расследование. Пре-


42

пятствующий ему в исполнении этих обязанностей подлежал

смертной казни. Если при аресте преступник был ранен или убит

каммерарием, то последний не нес никакого наказания.

Рангом выше был управляющий пфлегамтом (ведомством)

(Pflegamt) и лесным ведомством (Waldamt). Возглавляли их соот-

ветственно управляющий — заботник (Pfleger) и лесники

(Waldmeister).

Область, прилегающая к замку конвента, управлялась как от-

дельный район, аналогичный пфлегерствам (заботничествам).

Наряду с комтурствами имелись и другие административные рай-

оны, которые находились в подчинении ландмейстера или маги-

стра, это были наместничества (Vogteien) с фогтами как верхов-

ными администраторами. Наместничества возникли в магистер-

ский период. Иногда они образовывались из упраздненных ком-

турств.

Различия в предназначении малых замков оказали незначи-

тельное влияние на их архитектурную форму. Во всех замках су-

ществовали приблизительно одинаковые условия: орденскому

чиновнику требовались жилое и представительское (для приема

посетителей) помещения, а также рабочий кабинет; в замке обя-

зательно была часовня, предназначавшаяся для всего призамко-

вого района. Эти помещения вполне легко могли расположиться

в здании типа однофлигельного замка конвента. Кроме этого, для

различных военных и хозяйственных потребностей необходим

был двор и другие постройки. Крепостные стены расширяли

площадь замка. Здания под их защитой могли примыкать к глав-

ному строению и даже образовывать в совокупности с ним мно-

гофлигельные сооружения. Поэтому были и одно-, двух-, трех- и

даже четырехфлигельные замки, например Тапиау, Ортельсбург,

Инстербург, Лабиау, с самого начала сооружавшиеся как пфле-

герства. Масштабы замков не были связаны с их предназна-

чением. Скорее всего, они зависели от размеров подчиненной

территории или значения замка как военного пункта.

Строительство малых орденских замков начинается в то вре-

мя, когда развитие замков конвентов достигает своей высшей

А.П. Бахтин

43

точки, т. е. приблизительно около 1320 года. До этого времени не

выявлено ни одного малого замка, построенного из камня. Сна-

чала замковые сооружения полностью находились под влиянием

типа замка конвента. Но в конце концов они приобрели особую

форму.

Орден строил мелкие укрепления для защиты колонизации.

Одновременно с поселениями колонистов основывались замки,

военной целью которых было обеспечение безопасности админи-

страции и защита поселений. Позднее они осуществляли и функ-

ции, которые первоначально возлагались на замки конвентов —

это были военные бастионы, на которых основывалась оборона

страны. Часто такие замки выполняли задачи первой линии обо-

роны.

Рис. 1. Замок Гросс-Вонсдорф. Реконструкция


44

Рис. 2. Замок Кройцбург. Реконструкция

А.П. Бахтин

45

Рис. 3. Замок Гермау. Реконструкция

А. Н. Терехов,

директор негосударственного исторического музея «Усадьба ”Чайков пруд”»

(пос. Рыбачий, Куршская коса)

Орденские замки на Куршской косе Территория современной Калининградской области — север-

ная часть бывшей Восточной Пруссии. Эта земля с давних пор


46

была своеобразным перекрестком, где не только пересекались многочисленные торговые пути, происходил интенсивный куль-турный обмен, но и сталкивались различные экономические и политические интересы. Это порождало множество исторических бурь, каждая из которых, казалось, была готова полностью унич-тожить все на этом крохотном участке балтийского побережья. Однако история не завершалась, осуществляя новый виток и ос-тавляя осколки прошлого на этой земле. Среди наиболее харак-терных элементов пейзажа нашего края особое место занимают укрепления и замки. Их родословная восходит к временам дале-кого Средневековья, а большинство из них своим существова-нием обязано строительной деятельности Тевтонского ордена.

Следует отметить, что неоднократно направляемые в языче-

скую Пруссию христианские миссии были безуспешны, так же,

как и попытки вооруженного завоевания, предпринятые поль-

скими князьями в XII веке. Тогда-то и возникла идея привлечения

рыцарского ордена, закаленного в боях во время крестовых похо-

дов в Святую землю. Вызванные князем Конрадом, рыцари ор-

дена госпиталя пресвятой девы Марии немецкого дома в Иеруса-

лиме, названные в Польше рыцарями-крестоносцами, начали

проводить интенсивную колонизаторскую политику, опираясь на

поселенцев, происходивших в основном из германских земель.

Гарантией безопасности власти ордена должна была стать сеть

укрепленных замков, построенных на поочередно завоеванных

землях язычников. Поначалу это были деревянно-земляные укре-

пления. При этом следует отметить, что в большинстве случаев

использовались старые крепости язычников-пруссов. Сооружае-

мые порой второпях, во время военных действий, эти укрепления

обеспечивали успешную оборону только что завоеванных терри-

торий. Со временем, по мере закрепления власти ордена, вместо

них возникали мощные каменные крепости, выполнявшие не

только военные, но и монастырские, и административно-хозяйст-

венные функции.

Однако к началу XVI столетия в связи с развитием артилле-

рии все орденские замки считались безнадежно устаревшими, а

после упразднения 10 апреля 1525 года орденского государства

А. Н. Терехов

47

окончательно утратили военное значение. Наученный горьким

опытом неудачных войн с христианской Польшей, последний

Великий магистр и первый правитель светского герцогства Прус-

сии Альбрехт заключил с южным соседом Краковский мир. Со-

гласно договору, герцогство Пруссия, управляемое Альбрехтом и

его наследниками, являлось ленным владением польской короны.

Многие замки в течение последующих столетий оказались невос-

требованы и были попросту разобраны на строительные мате-

риалы. Только некоторые из некогда грозных крепостей перешли

в частную собственность либо были переданы административ-

ным учреждениям. Спустя несколько столетий от былого могу-

щества Немецкого ордена в Пруссии осталось не так уж много

следов. До наших времен орденские замки дошли в разном со-

стоянии. Некоторые хорошо сохранились. Они отличаются пора-

зительным строительно-техническим совершенством и однород-

ностью стиля — чертами, делающими их легкоузнаваемой со-

ставной частью местного пейзажа. Иные крепости представляют

собой лишь живописные развалины. Лишь местные жители да

узкий круг специалистов знают о том, что неприметная груда из

валунов и битого кирпича или величественные руины когда-то

были внушительным оборонительным сооружением.

Разрозненные упоминания и описания в средневековых хро-никах, немногочисленные чертежи, планы и рисунки порой по-рождали множество домыслов и легенд о той или иной крепости. В данной статье мы обращаемся к истории существования, пожа-луй, одного из самых таинственных замков на берегу Балтий-ского моря — замку Розиттен, который давно стал бессмертной легендой. Этим он обязан Э. Т. А. Гофману, который сделал Ро-зиттен ареной действия гениальной новеллы «Майорат», описав его мощные стены, мрачные залы флигелей и астрономическую башню. Многие историки до сих пор считают, что эта крепость — всего лишь выдумка великого писателя. Так ли это на самом деле, читателю поможет определиться предлагаемая в данной статье реконструкция череды событий далекого прошлого.

Один из самых именитых летописцев Тевтонского ордена

Петр из Дусбурга сообщил, что «…в год от Рождества Христова


48

1283 800 всадников из Литвы зимой по Нерии Куршской вторг-

лись в Самбийскую землю и две ее волости, а именно Абенду и

Побетту, разорили огнем и мечом, убив 150 христиан, и, так как

никто не оказал им сопротивления, все они ушли целые и невре-

димые. Брат Конрад (Конрад фон Тирберг младший), магистр,

как муж мудрый и прозорливый, полагал, что по Нерии, дороге

ни откуда не видимой, могут снова возникнуть многие тревоги и

неприятности для братьев и земель Самбии со стороны язычни-

ков. Он заложил на упомянутой Нерии, на берегу соленого моря

мощный замок, называемый Нойхауз, чтобы литвины не вторг-

лись внезапно в земли Самбии…»1 Итак, перед нами древнейшее

известие о действительном сооружении на косе в 1283 году ор-

денского замка. Правда, в каком месте была построена эта кре-

пость, хронист XIV века так и не сообщил.

Итак, замок был, но где? Мнения историков по этому поводу

разделились. Несмотря на то, что летописец недвусмысленно

указывает на сооружение укрепления на Нерии Куршской, со-

гласно одной из гипотез, nova domus находился в округе совре-

менного Зеленоградска (бывший Кранц) — в нынешнем урочище

Затон, примерно в 1,5 километрах к юго-востоку от города. Док-

тор исторических наук В. И. Кулаков считает, что некогда здесь

существовала деревенька прусских рыбаков под именем Пилль-

коппен (Pillkoppen) (прус. «Прибрежное городище»), на месте

которой в 1282 году возникло селение Kranta-Krug. Затем кресто-

носцами, опасавшимися набегов литовцев, здесь был сооружен

замок. В. И. Кулаков утверждает, что и сейчас в песке на берегу

Куршского залива можно увидеть дубовые бревна фундамента

этого орденского укрепления2. Но вероятнее всего, это все же ос-

татки старой таможенной станции либо таверны Glomsack, по-

гибшей при пожаре около 1813 года. Также следует отметить, что

поселок Пиллькоппен (в настоящее время — Морское) находится

совсем в другом месте, на Куршской косе.

1 Пѐтр из Дусбурга. Хроника земли Прусской. М., 1996. С. 136.

2 Кулаков В. И. От Восточной Пруссии до Калининградской области.

Калининград, 2002. С. 163.


49

Еще в XIX веке Пассарж, исследуя окрестности Кранца, вы-

двигал схожие предположения. Согласно его гипотезе, Нойхауз

располагался на месте былой языческой крепости Гарбек у Кран-

цевской заводи. В. И. Кулаков, видимо, упустил из виду тот факт,

что Пассарж позже признал свое мнение ошибочным. Он указы-

вал, что более правильным выглядит предположение, согласно

которому старая орденская крепость стояла на возвышенности у

Пиллькоппена.

В 1585 году Каспар Хененбергер, изучив сохранившиеся не-

многочисленные документы орденской эпохи, пришел к убежде-

нию, что именем «Пиллекопфф» называют место, где некогда

стоял замок Нойхауз3. Гораздо позже, в 1825 году, Яхман указы-

вал, что престарелые жители Пиллькоппена еще очень хорошо

помнят его остатки4. Вероятно, это было небольшое куршское

вальное укрепление. Это укрепление активно использовалось ор-

деном на рубеже XIII — XIV веков в качестве вынесенного впе-

ред форпоста для предупреждения о набегах литвинов, и именно

оно упоминается в документах начала XIV века как ―castrum seum

oppidum Neuenhaus‖ (крепость или укрепление Нойхауз). В

1308 году замок успешно противостоял войску под предводи-

тельством Мансто и Сударга и даже выдержал осаду. Правда, это

не помешало пятитысячному отряду жемайтов разорить район

Повунды и Рудовы и вновь безнаказанно уйти восвояси.

Сегодня определить местонахождение этого укрепления без

систематического исследования окрестностей поселка Морское и

археологических раскопок невозможно, однако о местоположе-

нии этого предшественника замка Розиттен есть интересное

предположение.

Старое название поселка звучит по-куршски «Пилькупа», а

по-литовски «Пилкупс», где «пилис» означает крепость, а «ко-

пас» — гора. Все вместе — это кремль, вышгород, крепостная

3 Schlicht O. Die Kurische Nehrung in Wort und Bild. Königsberg/Pr.: Gräfe und

Unzer Verlag, 1927 (Пер. с нем. В. А. Сычинского. Фонд негосударственно-

го исторического музея пос. Рыбачьего, Куршская коса. С. 141—143.) 4 Ibid.


50

гора. Легенды повествуют нам, что где-то на вершине одного из

окрестных холмов древние пруссы молились своим богам. За-

служивает внимания и тот факт, что жители Пиллькоппена рань-

ше назывались также «кривинцами», так как в соответствии с од-

ной старой традицией село было когда-то основано семейством

Криф. Но если вспомнить древнепрусское «кривен», то само со-

бой напрашивается предположение, что в этом легендарном вос-

поминании можно видеть еще одно предание о древних пруссах и

их великом жреце Криве-Кривайтесе, совершавшем таинст-

венные обряды в священной роще. В 1825 году Яхман отмечал,

что несколько моргенов горы в районе Пиллькоппена были по-

крыты столетними соснами и там водился благородный олень.

Все это весьма напоминает о существовании священной рощи.

Орден же строил свои крепости или кирхи не только там, где бы-

ли прусские укрепления, но и в тех местах, где нужно было вы-

теснять старые языческие культы. В качестве местонахождения замка Нойхауз на Куршской ко-

се можно рассматривать гору Альтдорф, которая на карте 1790 года еще называлась Шлоссберг (Замковая гора). Она пред-

ставляет собой протянувшуюся с запада на восток высокую про-тодюну, которая к настоящему времени значительно увеличилась

благодаря навеянному песку. Очевидно, старое немецкое назва-ние горы происходит из тех времен, когда здесь на одном из

склонов, юго-западнее ее подножия и поблизости от крепости первоначально находился Пиллькоппен. В те далекие времена это

старое селение называлось Нойштадт. Впервые оно упоминается в сообщении о посещении этих мест епископом Мерлином. В от-

чете о состоянии церквей в епархии Шаакен за 1569 год он ука-зывает, что вблизи старой крепости находился трактир и девять

рыбацких домов. Каспар Хененбергер на своей карте местонахо-

ждение этого поселка определяет приблизительно — между дю-нами Альтдорф и Прединберг. Еще более неопределенно упоми-

нается он в 1700 году: «…Нойштадт у залива расположен в 2,5 милях за Росситтеном». Следует отметить, что древнее назва-

ние села всегда оставалось живым для жителей Нойштадта, и оно в конце концов победило. Это было вполне распространенным


51

явлением в орденской Пруссии. Возрастающая угроза занесения песком вынуждала жителей старого поселка подыскивать новое

местожительство. Пастор Михаэль Буркхардт в 1665 году сооб-щил, что Нойштадт у Пиллькоппена имел к тому времени три

участка, то есть он уже заносился песком и переносился на новое место. Но перенести крепость было не так просто, как обычный

поселок рыбаков. Последние упоминания об этом укреплении как о боеспособной единице встречаются в орденских источниках

вплоть до начала 30-х годов XIV столетия. В дальнейшем посто-янная угроза от пришедших в движение дюн сделала невозмож-

ным существование данного форпоста ордена в районе Пилль-коппена

5.

Мы не знаем точно, когда было принято решение о переносе

данного промежуточного укрепления, защищавшего дорогу по

Куршской косе в замок Мемель и далее на восток. Некоторые ис-

следователи считают, что это произошло в 1290 году6. Автору

данной работы представляется, что называемый в качестве даты

строительства новой крепости 1330 год, вероятно, более соответ-

ствует действительности. Место было найдено в урочище Разге,

или Раззе, куршское «Расите». Именно под таким именем в древ-

нейших документах ордена упоминается поселение, ставшее впо-

следствии Росситтеном. Однако существует предположение, что

именно орден и дал ему это имя. Только здесь находились широ-

кие луга, пригодные для выпаса скота, и плодородные пашни, на

которых хорошо родит даже пшеница. Вплоть до последнего

времени только в Росситтене имелись признаки настоящего кре-

стьянского села: сараи и земледельческие орудия труда — дока-

зательства того, что здесь сельское хозяйство являлось едва ли не

основной отраслью производства. Вероятно, вблизи самых боль-

ших на косе пастбищ и возник вначале XIV века небольшой ко-

незавод. Хроники ордена сообщают, что в 1379 году село содер-

5 Schlicht O. Op. cit. S. 141—143.

6 Бахтин А. П. Орденские оборонительные сооружения на территории

Пруссии // Оборонительные сооружения Юго-Восточной Прибалтики:

Сборник научных статей. Калининград, 2005. С. 35.


52

жит «30 лошадей на косе». Теперь становится понятным смысл

название «Росситтен» (от немецкого ―das Roβ‖ — конь) — лоша-

диное место7.

Возводить замок в этих местах было решено не только из-за

удобного местоположения. Прежде всего особенно благоприятст-

вовало сооружению крепости наличие глинистых почв. Орден

строил чаще всего там, где он имел непосредственно под рукой

необходимые для этой цели материалы. Благодаря большим запа-

сам глины в Росситтене было организованно производство кир-

пича. В орденских документах сообщается, что бесперебойно

обеспечивалось столь дефицитным материалом не только строи-

тельство местной крепости, но и города и замка Мемель. В част-

ности, в одном из счетов за 1404 год указано, что за доставку из

Росситтена в Мемель 443 тысяч штук кирпича было уплачено

45 марок. В том же году росситтенский кирпичный мастер полу-

чил еще 72 марки. Глину для кирпича добывали из месторожде-

ния — так называемого Лемберга (Глиняная гора) — вплоть до

начала ХХ века8.

К настоящему времени есть несколько версий нахождения

замка, в том числе на горе Шварценберг (гора Черная) к северу от

поселка. Этой гипотезы придерживается доктор исторических

наук В. И. Кулаков9. На первый взгляд место выглядит в высшей

степени удачно. С вершины дюны хорошо просматривается рос-

ситтенская бухта, у подножия проходит дорога, которую должна

прикрывать данная крепость. Но это на первый взгляд. Если бы

замок построили на горе Шварценберг, то он находился бы в глу-

бине бухты. Обзор Куршского залива с этой точки ограничен.

Под прикрытием высоких дюн неприятель мог незамеченным

подойти вплотную к крепости и застать ее гарнизон врасплох.

При этом следует учитывать и то, что в орденскую эпоху нача-

7 Дитмар А. Пути в Сарматию. Десять дней в стране пруссов. М., 2000.

С. 217. 8 Tautorat H. G. Rossitten. Herausgegeben von der Landsmannschaft

Ostpreuβen, Abtellung Kultur, 1978. S. 23—24. 9 Кулаков В. И. Указ. соч. С. 168.


53

лась безжалостная вырубка деревьев для строительства. Вскоре

леса на косе поредели. Началась самая настоящая песчаная ката-

строфа — происходила эрозия почвы, появились котловины вы-

дувания. Не встречая на своем пути преграды, песок двинулся по

косе. Пришедшие в движение дюны засыпали все на своем пути.

Строить крепость на песчаной возвышенности было просто нера-

зумно. Ее могла постигнуть та же участь, что и Нойхауз в Пилль-

коппене — она могла вскоре быть засыпана песком. Этот печаль-

ный опыт орден уже проходил. Утверждения В. И. Кулакова о

том, что Шварценберг неподвижен вот уже более 1000 лет, не

выдерживает критики10

. Самое большое продвижение этой дюны,

согласно измерениям, проведенным немецкими учеными в конце

XIX веке, составило более 70 м. Они пришли к выводу, что имен-

но песком этой дюны и была засыпана большая часть древней

бухты. Хотя гавань можно было наблюдать вплоть до 1790 года.

«Лунк» — так назвали в XIX веке частично занесенный песком

водный бассейн. Отметим, что остановить движение песка на го-

ре Шварценберг смогли только к 1907 году, когда на этой возвы-

шенности были восстановлены лесопосадки11

. Проанализировав взаимосвязь сохранившихся орденских зам-

ков на территории современной Калининградской области с ландшафтом, главный архивист Государственного архива Кали-

нинградской области А. П. Бахтин установил, что орден очень редко строил на господствующих возвышенностях и холмах —

это было исключение. Главным условием выбора места для

строительства являлось наличие водных потоков. Практически всегда игнорируя доминирующие высоты, орденские зодчие воз-

водили замки в низинах на берегах небольших речек и ручьев либо на мысовых выступах. С точки зрения ордена такое распо-

ложение крепостей являлось более целесообразным. Под их при-крытием находились водяные мельницы для помола зерна. Без

муки гарнизоны не могли себя прокормить, а подвоз продуктов

10

Майорат есть! // Каскад. 2001. 28 июля. 11

Kramer H. Elchwald. Sulzberg / Allgäu: Jagd- und Kulturverlag, 1985.

S. 56—71.


54

питания по тем временам был достаточно сложным делом12

. При-мечательно, что на берегу безымянного ручья, протекающего на

мысу, где располагается современный поселок Рыбачий, обнару-жены мощные каменные жернова старой орденской мельницы. В

настоящее время они находятся в одной из частных коллекций. Следует отметить, что обширный участок озера и заболоченной

местности у подножия Болотных гор издавна получил название «Чаячье болото». У нас нет достоверных сведений об истории

происхождения этого водоема. По одной из версий, рыцари, ос-новавшие замок Росситтен, брали здесь глину для производства

кирпича. Ввиду высокого уровня грунтовых вод вскоре карьер заполнился водой и превратился в озеро, из которого вытекало

несколько полноводных ручьев. На одном из них, вероятно, и была построена мельница. Кроме этого следует учитывать, что

если замок был сооружен на горе Шварценберг, то гарнизон дол-

жен был испытывать серьезные трудности с питьевой водой. Со-гласно современным данным гидрогеологии, недра Куршской

косы имеют три уровня грунтовых вод. Самый верхний (глубина залегания от современной поверхности равнинного плато до трех

метров) и самый нижний (глубина залегания свыше тридцати метров) уровни содержат солоноватую воду, фактически не при-

годную для питья. Многие колодцы и скважины современного поселка Рыбачий достигают только самого верхнего уровня. По

водопроводу в дома поселка подается соленая вода! Построив за-мок на горе высотой более тридцати метров, гарнизон, в лучшем

случае, смог бы вырыть колодец, достигающий самого верхнего уровня грунтовых вод. Пригодная для питья вода находится на

глубине от четырех до двадцати метров. В настоящее время ближе всего к поверхности эти грунтовые воды подходят как раз в районе

мыса Рыбачий. Вблизи орнитологической станции находится ко-лодец, содержащий пресную воду, он — один из старейших.

12

Бахтин А. П. Орденские замки на территории современной Калинин-

градской области и их взаимосвязь с ландшафтом // Оборонительные

сооружения Европы и Восточной Пруссии: Сборник материалов второй

международной конференции. Калининград, 2006. С. 8—12.


55

Все эти соображения актуальны, если рассматривать гипотезу

о расположении замка на горе Вальгумберг (ныне — гора Лесная)

к западу от поселка. Крепость располагалась вдали от дороги,

безопасность которой она призвана была обеспечивать. В дале-

ком прошлом дорога в районе Росситтена проходила вдоль за-

лива, так как местность у горы Валгумберг была заболочена и

вследствие этого труднопроходима. Есть еще одно соображение,

которое ставит под сомнение нахождение остатков замка на горе

Шварценберг. После 1945 года в течение нескольких десятилетий

там располагается воинская часть. На горе за этот период неод-

нократно проводились различные инженерно-строительные ра-

боты, включая постройку нового маяка, воинские учения и т. д.

Но каких-либо следов крепости найдено не было.

Таким образом, наиболее вероятным выглядит предположе-

ние, согласно которому замок располагался на мысу, образующем

маленькую бухту, на берегу которой находился небольшой посе-

лок. Место было весьма удобным, несмотря на то, что вода порой

вплотную подходила к крепости. С высоких стен замка хорошо

просматривался залив и полностью контролировалась акватория

местной бухты. Рядом по берегу залива проходила дорога в замок

Мемель и далее в Ливонию. Периодически двигавшиеся песча-

ные дюны не угрожали новой крепости, так как здесь существо-

вало широкое равнинное плато.

Сооружение данного укрепления, вероятно, было начато на

рубеже XIII — XIV веков, когда стало ясно, что Нойхауз в

Пиллькоппене будет неминуемо засыпан движущимися песками.

Первоначально был выкопан ров, отделивший выступ мыса от

косы. Такое островное положение является классическим приме-

ром использования водоемов в целях обороны. Выбранный грунт

использовали на подсыпку площадки для образования небольшой

возвышенности и устройства вального укрепления с деревянным

палисадом. Внутри построили помещение для гарнизона — укре-

пленный дом ордена. Вскоре, в связи с возраставшей угрозой ли-

товских вторжений, на месте старой деревянной крепости было

решено возвести каменный замок. Он был небольшим — одно-


56

или двухфлигельным и служил резиденцией каммерамта, осуще-

ствлявшего различные административные функции, в том числе

надзор за прилегающей дорогой, контроль над заготовкой и от-

правкой леса, рыбной ловлей и т. д. Новый замок и вся южная

часть косы относились к кенигсбергскому комтурству и подчиня-

лись администрации орденского маршала13

. К западу от крепости

на противоположной стороне рва был возведен небольшой фор-

бург. При этом вновь учитывались особенности местоположения

и рельефа местности. Достаточно мощной стеной, по центру ко-

торой располагались ворота в форбург, отделили часть мыса. Не

исключено, что в северном и южном углах предзамкового укреп-

ления, где стена подходила к берегам залива, были небольшие

башни. Эскарпная стена рва была укреплена валунной кладкой и

деревянным палисадом. Попасть на остров, где размещалась ци-

тадель, можно было по деревянным мосткам либо настилу, кото-

рые в случае надобности разбирались. Не исключено, что замок

соединялся с форбургом подъемным мостом. Здесь традиционно

располагались жилые и хозяйственные постройки и принимались

подати с окрестных деревень, складировались стройматериалы и

различные припасы, останавливались гонцы для смены лошадей

и отдыха14

.

Следует отметить, что технического описания замка Розиттен

нет и все вышеизложенное можно рассматривать как гипотезу.

Пролить свет на тайны этой крепости помогут только системное

исследование местности у современного поселка Рыбачий и ар-

хеологические раскопки.

Косвенным подтверждением того, что замок Розиттен распо-

лагался все-таки на мысу, может служить упоминание о старом

трактире. Он стоял невдалеке от крепости у старой дороги. Одно

из древнейших упоминаний об этом заведении находим в орден-

ском источнике за 1389 год. В нем сказано, что комтур из Мемеля

13

Tautorat H. G. Rossitten... S. 23. 14

Boetticher A. Die Bau- und Kunstdenkmäler der Provinz Ostpreuβen. Heft

1. Das Samland. Königsberg, 1891. S. 116—117.


57

должен девять шеффелей зерна корчмарю из Росситтена. До на-

стоящего времени сохранилось несколько описаний таинствен-

ных событий, связанных с этим орденским трактиром и ставших

впоследствии легендами. Так, Каспар Хененбергер пересказал

несколько историй конца XV века о загадочных убийствах мно-

гих странников, останавливавшихся здесь на ночлег, похищен-

ных и спрятанных в стенах старого трактира сокровищах и т. д.

В описании Куршской косы Оскар Шлихт указывает, что

трактир стоял там, где теперь находится главное лесничество. Он

имел обязательство ежегодно продавать 18 т пива с государст-

венной пивоварни, которая располагалась в форбурге местного

замка. При этом продажа пива в некотором роде являлась приви-

легией для трактира. Во время функционирования старой дороги

на косе трактир имел достаточно большое значение. Затем здание

приобрело казначейство, которое в 1876 году переехало в Кранц.

После этого помещение трактира стало резиденцией дюнной ин-

спекции, а впоследствии, расширившись благодаря строительству

фахверковой пристройки, — главным лесничеством на косе. По-

сле ликвидации этого учреждения дом вместе с земельным участ-

ком 1 апреля 1924 года был сдан на 18 лет в аренду и превратился

в гостевой дом или небольшой отель15

. Следует отметить, что эта

постройка, пережив все коллизии исторических бурь, сохрани-

лась до настоящего времени и находится как раз напротив мыса!

Говоря об истории замка Росситтен, следует отметить, что до

настоящего времени дошло лишь несколько упоминаний о нем в

старинных документах XIV — XV веков. Например, в связи с

обострившимися отношениями с литовским князем Витовтом

замок с 1403 года дополнительно укрепили, привели в порядок

стены, углубили занесенный песком ров, устранили и другие не-

достатки. В 1401—1403 годы Литва, поддержанная Польшей, по-

пыталась вернуть себе Жемайтию, отданную ордену в 1398 году.

Стремлением Витовта к получению Литвой независимости от

Польши воспользовался Тевтонский орден. Но с XIV века Ви-

15

Schlicht O. Op. cit. S. 131—132.


58

товт, несмотря на свои мятежные настроения, по всей вероятно-

сти, понял, что он переступает грань, за которой господство ор-

дена в Прибалтике становится труднообратимым. Литовский

князь заключил двустороннее соглашение с Москвой, наладил

отношения с Владиславом Ягайло, тем самым разорвал заклю-

ченные ранее договоры с орденом. Впереди предстояла большая

война. В этих условиях укрепления на границе необходимо было

поддерживать в состоянии боевой готовности.

В четвертом пункте мирного договора, подписанного в Торне

19 октября 1466 года, после окончания Тридцатилетней войны,

вновь упоминается крепость Розиттен16

. Наступивший после вой-

ны экономический и политический кризис орденского госу-

дарства не позволил выделять средства на поддержание замка, и в

1472 году двор замка передали трактирщику. Скорее всего, был

передан форбург крепости. Оскар Шлихт указывает, что в

1474 году Великий магистр Генрих Реффле фон Рихтенберг на-

градил корчмаря усадьбой, расположенной перед замком. Сама

крепость тогда еще существовала. В ней располагалась резиденция

достаточно представительного чиновника Ордена, следившего за

всей жизнедеятельностью округи. В то время за ним закрепился

титул фишмайстера (рыбного инспектора) и в качестве принадле-

жавшего ему снаряжения упоминались три коня и латы17

. В распо-

ряжениях периода правления Великого магистра Фридриха Сак-

сонского (1498—1510) о замке Розиттен нет ни слова.

В тексте Краковского мирного договора с поляками (1525)

Розиттен упомянут в числе владений последнего Великого маги-

стра Альбрехта как один из небольших, но пригодных к исполь-

зованию замков. После секуляризации ордена Росситтен стал

герцогским доменом, и руководил хозяйством здесь специально

назначенный казначей. Документы той эпохи сообщают, что ка-

значей управлял принадлежащим Его Светлости двором и распо-

16

Tautorat H. G. Schwarzes Kreuz und weiβem Mantel. Leer: Rautenberg,

1980. S. 174. 17

Tautorat H. G. Rossitten… S. 23.


59

лагался в крепости Шаакен. Начальниками казначейств первона-

чально назначались очень зажиточные немцы или иные привиле-

гированные лица, и только они могли быть арендаторами крепо-

стей, нося титул бургграфа. Один из таких управляющих, Якоб

Бехтольд, обратился в 1577 году к герцогу с прошением разре-

шить строительство жилого дома в Росситтене во дворе замка18

.

Это говорит об отсутствии на территории замка пригодных для

жилья помещений.

После постройки новой кирхи в Кунцене (не сохранился) су-

ществовавшая в то время в крепости часовня, которой пользова-

лись местные жители, стала ненужной. Хотя в источниках за

1605 год упоминается кирха, возможно, это замковая капелла.

Упадку крепости способствовало и то, что она являлась не очень

привлекательным местом службы для привилегированных лиц,

которые все чаще ставили во главе округи своих слуг. В одном из

документов конца XVI века указывается даже курш Михаэль За-

кута (по-немецки «постоянный») в должности фишмайстера,

бургграфа и охотничьего берейтора в Росситтене. К 1595 году

замок Росситтен пришел в полный упадок: рвы все больше зано-

сило песком, оборонительные стены обветшали и местами обва-

лились.

О сильном разрушении замка на рубеже XVI — XVII веков

сообщают Хенненбергер и Каспар Штайн. Остатки оборонитель-

ных стен стали разбирать на стройматериалы, и к 1748 году от

замка сохранились только своды и подвалы. Полное разрушение

подпорной стены и повышение уровня воды привело к тому, что

волны залива постепенно размывали островок с руинами крепо-

сти. На картах XVIII — XIX веков еще виден выступающий в за-

лив мыс, от которого к XX веку практически ничего не осталось.

Следует отметить, что часть предзамкового сооружения стояла в

середине XIX столетия. Однако вскоре и эти ветхие руины были

разобраны и на их месте в 1884 году был сооружен маяк для того,

18

Замки и укрепления Немецкого ордена в северной части Восточной

Пруссии /Авт.-сост. А. П. Бахтин. Калининград, 2005. С. 133.


60

чтобы ночью суда ориентировались в достаточно опасном из-за

камней фарватере. Сигнальный огонь этого маяка был виден на

расстоянии до четырех миль. Примечательно, что на этом месте

происходил сильный размыв берега. Для того чтобы предотвра-

тить в дальнейшем потерю столь ценной для Росситтена земли,

берег залива укрепили мощной каменной стеной, используя в ка-

честве строительного материала остатки крепости.

В настоящее время только эта укрепленная эскарпная стена

форбурга да огромный валун, названный «Большим Альбрех-

том», напоминают нам о том далеком и суровом времени — эпо-

хе ордена. На участке шириной более 100 метров волны Курш-

ского залива перекатываются через древнюю росситтенскую кре-

пость, руины которой, по словам местных жителей, можно и се-

годня увидеть при низком уровне воды.

Людвиг Реза (1776—1840) воспел эти руины в сборнике сти-

хов «Прутена»: При ясном лунном свете

моряк еще увидит

на дне морском руины

крепости высокой…

Специальные термины

Комтур (нем. — Komtur) — орденский чиновник высокого ранга,

председатель конвента. Высшее должностное лицо комтурства, наде-

ленное всей полнотой военной, гражданской и судебной власти.

Морген (нем. — Morgen) — единица измерения земельных площа-

дей в ряде стран. В Германии морген имел значение от 0,26 га (ганно-

верский) до 0,36 га (баденский). В странах Южной Африки один морген

равен 0,8567 га.

Хуф (нем. Hufe) — средневековая мера площади. Отличалась в за-

висимости от региона. Один кульмский хуф равен 16,8 га, или

30 кульмским моргенам, что соответствовало 60 магдебургским морге-

нам.

Шеффель (нем. — Scheffel) — старинная мера объема. Один прус-

ский шеффель равен 54,96 литра.


61

Рис. 1. Карты Росситтена. 1760 и 1800 гг.


62

Рис. 2. Расположение замка по версии профессора В.И. Кулакова

Рис. 3. Фрагмент предполагаемой карты Куршской косы

(конец XVI в.) с обозначением замка Розиттен. Реконструкция.

Художник И. Л. Герасимова


63

Рис. 4. Реконструкция замка в Росситтене. Идея проекта – А. Н. Терехов. Художник И. Л. Герасимова


64

Й. Нарожняк, директор ассоциации «Польские готические замки»

(г. Ольштын, Польша)

Маршрут «Польские готические замки» — туристическое использование объектов

I. Возникновение общества гмин

1 «Польские готические

замки». Общество возникло в 1997 году. Тогда, 18 февраля, в замке

капитулов в Квидзыне было подписано соглашение, согласно ко-торому 10 заинтересованных гмин (городов) объединились в од-ну организацию. Это соглашение было подписано следующими гминами (городами): Бытов, Мальборк, Штум, Квидзын, Оструда, Нидзица, Ольштын, Лидзбарк Варминский, Кентшин, Рын.

Цель возникновения общества состоит в следующем: представление одного отдельного города и замка никогда не бу-дет иметь такого результата, как объединение нескольких замков в рамках одного тематического маршрута. Именно поэтому спо-собом для наилучшей презентации всех исторических, культур-ных и туристических достоинств городов, в которых находятся готические замки, является их объединение в один маршрут го-тических замков.

II. Гмины, входящие в общество гмин «Польские готические замки» — составляющие Маршрут по готическим замкам.

На данный момент в общество входит 13 гмин из воеводств северо-восточной Польши, т. е. Поморского, Куявско-Поморско-го и Варминьско-Мазурского воеводств, на территории которых располагаются готические замки.

III. Атрибуты / сильные стороны маршрута по готиче-ским замкам:

— замки крестоносцев, епископов и капитулов расположены близко друг от друга, составляя собой маршрут;

1 Гмина (польск. gmina) — низшая сельская административно-террито-

риальная единица в Польше в 1815—1954 гг. и с 1973 г.

Й. Нарожняк

65

— постоянные и временные выставки, а также музейная экс-позиция;

— гостиницы, рестораны, конференц-залы, располагающиеся в некоторых из замков;

— тематические культурные мероприятия, связанные с куль-турой города и региона;

— общеизвестность истории Тевтонского ордена европейцам; — многоплановые возможности активного отдыха в гминах

общества; — географическое положение в непосредственной близости

от других объектов, привлекательных для туристов (посещение готических замков может быть дополнением к отдыху на Балтий-ском море или Мазурах);

— удобное месторасположение (готические замки находятся вблизи трасс, обеспечивающих удобную связь с другими регио-нами Польши);

— расположение на важном связующем пути (северо-восточная Польша, где расположен маршрут, является значимым транзитным пунктом на пути в Калининградскую область, Литву, Латвию и Эстонию);

— историческая связь с близлежащими территориями (суще-ствует возможность пограничного сотрудничества и развития маршрута замков на трансрегиональном уровне, в частности с Калининградской областью, — благодаря наличию руин замков крестоносцев, с Литвой — замка в Трокае, со Швецией — замка в г. Калмаре).

Часть помещений замков, которые используются как тури-стические объекты, как правило, отводятся под отели.

Бытов Отель «Замок» *** Отель находится в Тевтонском замке XIV века (южное кры-

ло). В нем располагается стилизованный ресторан первой ка-тегории, имеющий большой выбор французских и рейнских вин, 1 апартаменты, 22 двухместных номера, 7 одноместных с ванной, ТВ, телефоном.

Хозяин / управляющий — Алиция и Войчех Гербатовские.


66

Мальборк Отель «Замок» *** Отель располагается в старинном здании бывшего тевтонского

госпиталя для кнехтов на терриротрии мальборгского замка. Владелец / управляющий — Р.Р.Н. Н. ООО «Продус-хотеле».

Гнев Отель «Палац Марысеньки» (на замковом холме) Находится в здании, ранее принадлежавшем жене короля

Яна III Собесского Марии Казимире. Отель располагает 60 мес-тами в комнатах на 1, 2, 3, 4 человек, двумя апартаментами, рес-тораном, также имеются ванные, спутниковое ТВ, телефон.

Владелец / управляющий — фонд «Замок в Гневе» В замковых покоях также есть дормиторий на 90 мест.

Нидзица Отель располагается в замке XIV века. После перестройки и

основательной модернизации он был открыт в 2001 г. Имеются покои «Великого магистра», «Комната для ново-

брачных». Владелец / управляющий — Данута и Станислав Франчак.

Ольштын Отель в бывшем охотничьем клубе находится в отреставриро-

ванном здании. Имеются 15 двухместных номеров. Отель «Высока брама» (Высокие ворота). Ворота, построенные

в XIV веке, являются частью сохранившихся крепостных стен. Владелец / управляющий — АО «Туркпол».

Инструментарий популяризации маршрута по готическим замкам:

— принятие участия в международных туристических ярмар-ках (Lipsk — Лейпциг);

— участие в польских туристических ярмарках; — рекламно-информационные издания о маршруте по готи-

ческим замкам; — интернет-страница; — сотрудничество с зарубежными туристическими фирмами;

Й. Нарожняк

67

— реализация проектов программы соседства INTERREG IIIA/TACIS.

Проекты 1. Маршрут по готическим замкам, культурно-исторические

достопримечательности региона Балтийского моря. Партнеры проекта: Багратионовский музей истории края; Ис-

торический музей Малой Литвы в Клайпеде. Деятельность по проекту: презентации. Реализация проекта закончена и полностью финансирована. 2. Маршрут по готическим замкам в регионе Балтийского мо-

ря, возрождение и презентация объектов. Партнеры проекта: городское самоуправление г. Полесска. Деятельность по проекту: — создание технической документации, целью которой явля-

ется восстановление и благоустройство замка Лабиау как куль-турно-исторического центра;

— создание стратегии туристического развития замков Кали-нинградской области;

— совместная презентация и популяризация польских и рос-сийских замков посредством изданий, интернет-сайта, туристиче-ских ярмарок.

Реализация проекта началась в сентябре 2007 года. Он будет реализован в течение двух лет.

Д. Элертас,

магистр истории, историк Литовского морского музея (г. Клайпеда, Литва)

Литовский морской музей — уникальный объект

военного и морского наследия

В 1979 году Морской музей Литвы обосновался в уникальном объекте военного и морского наследия — на Нериийском форте (Nehrungs fort, Nerijos fortas), т. е. форте косы. На сегодняшний день подобного укрепления в Литве нет. В одной из потерн воен-ное прошлое этого места увековечивает небольшая экспозиция. Ее оживляет звуковое сопровождение, которое объединяет в еди-


68

ное целое историю деревни Копгалис (Kopgalis, Süderspitze), Не-риийского форта и Морского музея Литвы. Хотя о Нериийском форте писали литовские и немецкие исследователи, его военное и маринистическое прошлое малоизвестно.

Нериийский форт построен в Копгалисе. Эта деревня является

западной частью торговых ворот Клайпедского (Klaipėda, Memel)

порта и находится на конце Куршской косы. Военные укрепления

Копгалиса должны были защитить косу от нападения десанта на

Клайпеду со стороны моря.

Идея возведения в этом месте крепостных сооружений мо-

лода. В 1598 году, 17 декабря, должностные лица Клайпедского

замка писали герцогу Пруссии о том, что стрелять по противнику

с высокой горы косы Смилтине (Smiltynė, Sandkrug) невыгодно,

так как нападение со стороны залива невозможно. Таким обра-

зом, строить в Копгалисе укрепления было нецелесообразно1. И

только в XVIII веке, 29 июля 1719 года, генералы де Болдт (de

Boldt) и де Брион (de Brion) предложили прусскому королю воз-

вести крепость, чтобы защитить портовую пристань. На Запад-

ном роге (Wester haken) надо было построить четырехугольный

редут, в нем оборудовать башню, а наверху постройки — веху

для кораблей. Указывалось, что башня не должна быть большой,

поскольку Западный рог очень близко расположен к морю, а Се-

верный рог (Norder haken) его не прикрывает, и он со стороны

моря покрыт горами песка2. Если Северный рог из некоторых ис-

точников известен с конца XVIII века, то где же был Западный

рог? На запад от этого места простиралась коса и находился Коп-

галис. Может, это и является началом планирования военных ук-

реплений в Копгалисе? Чем закончилась эта акция генералов —

неизвестно.

Идеей о защите пристани воспользовались позже. В 1782 году С. Лилиенталь (S. Lilienthal) спроектировал для Копгалиса дере-

вянный блокгауз — сужающуюся кверху пятиугольную по-

1 LJM. MA (Литовский морской музей. Архив Меерсбурга). J-4:290—296.

2 LJM. MA. J-5:118—120.

Д. Элертас

69

стройку с внутренним двором. С внешней стороны каркас по-стройки покрывался бы обрезанными бревнами. В щелях между стенами устанавливались своеобразные контрфорсы со вкопан-

ными бревнами. Крышу предлагалось покрыть также бревнами, а на ней обустроить площадку для стрельбы. На парапете преду-

сматривалось расположить орудия, поэтому на нем были спроек-тированы бойницы. Позднее рекомендовалось обложить это со-

оружение кирпичом3. Однако о постройке военных укреплений

(конец XVIII — начало XIX века) не упомянули ни С. Лилиен-

таль, ни Х. К. Файт (H. K. Veit), работавшие в то время над разви-тием Клайпедского порта. Также о них не говорилось и в 1792—

1802 годы, когда Шройттер (Schroetter) составлял детальный план Куршской косы. Впрочем, достоверные данные предоставил

советник Мюллер (Müller) 3 ноября 1801 года. В описании по-следствий урагана он упоминал конфискованные военными фа-

шины, необходимые для устройства военных укреплений в Коп-галисе

4.

Первые сведения о законченных военных укреплениях дохо-

дят до нас еще со времен войны с Наполеоном. В 1807 году Пруссия потерпела поражение, стала союзницей Франции. Клай-

педский порт был последним из убежищ для прусской королев-ской четы. В этот период (1907—1818 годы) пруссаки пытались

перекрыть дорогу английскому десанту, появившемуся в Балтии. В связи со сложившейся ситуацией обновили и расширили за-

щитную систему в Клайпедском порту. Были насыпаны дамбы и вырыты окопы вдоль Клайпедского маяка, недалеко от Лоцман-

ской башни. В 1811—1812 годы под руководством генерала Бьорка (Bjork) севернее нынешнего Морского музея Литвы был

выкопан ров и насыпан редут. Инициатором работ стал предста-витель французской военных властей Компредон (Compredon)

5.

3 Tatorius J. Senoji Klaipėda. Urbanistinė raida ir architektūra iki 1939 metų.

Vilnius, 1994. P. 35, 165. Микрофильмы планов хранятся в архиве Музея

истории Малой Литвы, фонд ―J. Tatorius‖. 4 LJM. MA. J-7:19—20.

5 Tatorius J. Senoji Klaipėda… P. 35, 165.


70

Во главе работ стоял майор прусской артиллерии фон Филбиг (von Fielbig), майор фон Маркофф (von Marckoff), инженер-капи-

тан фон Биберштай (von Beeberstei)6. В 1809 году в план укрепле-

ний города и Клайпедского порта был вклеен рисунок редута

Южного рога (Sudhaken). Это прямоугольная насыпь с узкими проходами в середине каждого края. Она окружена рвом вдвое

шире насыпи7. Существуют и другие планы 1812 года. На одном

из них укрепления показаны в проекции сверху. Это была насыпь

со ступенями со стороны косы, а с другой стороны — две ровные стены соединялись под острым углом. Сооружение назвали

―Redoute auf de Nehrung‖, а план был важен для уточнения места его расположения. На другой стороне косы, вдоль Лоцманской

башни, в плане прямо перед ней указана батарея8. Архитектор

В. Шлиогерис (V. Šliogeris) считает, что такие изменения в плане

обусловила реконструкция, хотя в 1821 году Х. К. Файт (H. K. Veit)

писал о засыпанном песком редуте9. В 1831 году на необходимость

оборонных сооружений на конце косы и у маяка указал Й. Е. Вуц-

ке (J. E. Wutzke). Он же упомянул, что в 1812 году часть прежних укреплений еще была цела

10.

Во время объединения Германии и конфронтации с Данией, Францией и Австрией появилась потребность лучше охранять

порты. Быстро развивавшаяся артиллерия и со стороны воды ста-ла угрозой для укреплений старого типа. В связи с этим строи-

лись новые и перестраивались старые защитные сооружения. Опасения оказались не напрасными — во время войны Дания пы-

6 Zembrickis J. Klaipėdos karališko Prūsijos uosto ir prekybos miesto istorija.

Klaipėda, 2002. T. 1. P. 260. 7 KJM (предыдущая аббревиатура Литовского морского музея) p. m. 546.

8 Архив Музея истории Малой Литвы. Фонд ―J. Tatorius‖. D. 507, 508

(микрофильмы планов). 9 Veit H. K. Beschreibung des Memelschen Hafens und der daselbst angelegten

Werke, nebst einem Situations Plane. Vom Herrn Hafenbau — Inspektor Veit in Memel // Betrage zur Kunde Preussens. Konigsberg, 1821. Bd. 11. S. 489. 10

Wutzke J. E. Bemerkung uher die Entstehung und den gegenwartigen Zu-stand der Kurischen Haff und der Nehrung, und uber den und Hahef bei Memel // Preussische Provinzial Blater. Konigsberg, 1831. Bd. 5. S. 228.

Д. Элертас

71

талась заблокировать немецкие порты на Балтике. Милитариза-ция прусских портов не обошла Клайпеду. Было решено укрепить

в военном отношении место впадения реки Данге (Dange) в Куршский залив, построив казематы и пороховые склады. В

1864—1888 годы были реконструированы потерны в Клайпед-ском замке, выполняющем функции цитадели. В 1865 году нача-

то строительство Нерийского форта (Nerijos fortas, Nehrungs fort) в Копгалисе. Его также называли Форт Вильгельма (Wilhems fort).

В. Шлиогерис (V. Šliogeris) установил, что в начале был построен каземат, а потом другие помещения. В казематах были бойницы,

позже их замуровали. В планах это сооружение называлось цен-тральным редутом. Только после его постройки cформировали

насыпь. Работы были приостановлены в связи с началом прусско-австрийской войны. В 1866 году еще недооборудованный форт

стали оснащать пушками. Для защиты с континента на насыпи у

кладбища Боммелсвитте (Bommelsvitte) установили пушки и до залива выкопали окопы. Укрепление заканчивала батарея у зали-

ва. Таким образом, были повторены схемы защиты Клайпеды XVIII — начала XIX века. После войны строительство форта бы-

ло возобновлено на Копгалисе, но шло медленно и с перерывами. В 1867—1872 годы на другой стороне косы построили форт Леса

(Miško fortas, Plantagenfort). В 1871 году, после победы Германии над Францией, победительница была озабочена укреплением всех

своих портов. В 1873 году правительство потребовало окончить работы. В том же году было завершено строительство форта Ле-

са. Телеграфный кабель, проведенный по дну залива до Нерий-ского форта, гарантировал прямую связь с городом. В 1875 году

на морской карте офицер Хоффманн (Hoffmann) указал телеграф-ную станцию. Другие работы в Нерийском форте велись до

1890 года11

. Как видно из чертежа, устье залива намеривались защищать обстрелом из фортов Леса и Нерий. От Нерийского

11

Tatorius J. Senoji Klaipėda… P. 161—166; Baranauskas M. Nuo tvirtovės

iki Jūrų muziejaus — akvariumo // Lietuvos žvejys. 19.01.1980. P. 6;

Das Plantage und das Nehrungsfort // Memeler Dampfboot, 1986. № 10. S.

147; Kurschat H. Das buch vom Memeland. Oldenburg, 1990. S. 302.


72

форта и косы до континента предполагалось перетянуть цепь, которая мешала бы кораблям противника продвигаться к порту.

Эту систему могло укрепить и минное ограждение12

.

Полностью вся документация форта еще не найдена. Первый

директор Морского музея Литвы А. Каждаилис (A. Kаždailis) ут-

верждает, что с найденными в Германии чертежами форта, пла-

нами, проектами не было никаких поясняющих документов и

надписей. Кое-кто из строителей и проектировщиков подписался

под чертежами. Авторство проектов принадлежит следующим

лицам:

1868—1870 гг. — инженер-майору Тимму (Timm);

1868 г. — майору Шолсу (Schols);

1870—1889 гг. — майору Грюнзелю (Grünzel);

1877—1878 гг. — инженер-майору Шмоллеру (Schmoller);

1877 г. — майору артиллерии Монгенроту (Morgenroth),

старшему лейтенанту Штахе (Stache), генерал-майору фон Эли-

стеру (von Eliester), генерал-майору Ф. Фрехнеке (F. Frechnece);

1882 г. — инженер-майору Ланкелю (Lancelle), майору артил-

лерии Брокеру (Broecker), подполковнику и инженеру крепости

Клезекеру (Kleseker), офицерам Арнольду (Arnold) и Сабински

(Sabinski);

1886 г. — инженер-инспектору Харнхагену (Harnnhagen);

1886 —1887 гг. — инженер-майору Прюму (Prüm);

1889 г. — инженер-капитану Таппену (Tappen) и коменданту

— подполковнику Кнаку (Khnack).

Чаще всего встречается подпись майора Грюнзеля (Grünzel)13

.

Мало известно и о военных структурах, входивших в гарнизо-

ны крепости Клайпеды и Нерийского форта. С 4 августа 1867 го-

да основу гарнизона крепости Клайпеды составляли 4 взвода 3-го

батальона Восточно-Прусского полка пехоты фон Бойена (von

Boyen). Один его взвод был расквартирован в форте Нерий. С

1870 по 1888 год в Клайпеде дислоцировались две артиллерий-

12

LJM p. m. 570, 573. 13

Микрофильмы планов хранятся в архиве Морского музея Литвы.

Д. Элертас

73

ские роты. С 1888 года, после снятия статуса укрепленного горо-

да, была сокращена численность гарнизона — выведен 7-й взвод

I Померанского полка пехотной артиллерии14

.

Нерийский форт — единственный образец восточно-прус-

ского крепостного сооружения конца XIX века в Литве. Он со-

стоит из внутренней шестиугольной насыпи высотой 14 м и круг-

лого двухэтажного каземата, расположенного в центре закрытого

двора. В центральном редуте (ширина — 40 м) жила команда

форта. Со стороны косы редут был окружен небольшим рвом, а

со стороны моря стену сооружения защищала насыпь. В форте

находился закрытый двор, диаметром в 20 м. Во дворе был обо-

рудован колодец с ручным насосом. От моря редут был отделен

северно-западной частью насыпи — шанцем. А под западной ча-

стью находился пороховой склад. На верхушке дамбы были на-

сыпаны восемь брустверов, которые защищали военных от пуль.

В северном и юго-западном углах подготовлены по одной, а в

западном — по две артиллерийские позиции. В 1877 году на ра-

велине, со стороны моря, были оборудованы восемь позиций для

орудий. Это позволяло обстреливать залив и все подступы к не-

му. Флагшток находился на возвышенности в юго-восточном уг-

лу сооружения. Форт был окружен фоссой глубиной 2 м, ши-

риной 12 м и гласисом шириной 45 м. Подход к форту из-под на-

сыпи был защищен тремя капонирами для стрелков. Их стены

достигали 1,5 м в толщину. В капонирах имелось по 17 амбразур,

направленных во все стороны. С внутренним двором их соеди-

няли три потерны. Единственная дорога к форту вела через гла-

сис до маленького редута напротив моста. Первые две части мос-

та были деревянными, и во время нападения их следовало поджи-

гать, а третью часть — поднимать. Чтобы помешать противнику

попасть на подъемную часть моста, около него установили ме-

таллические решетки с острыми крюками.

Мост охранялся окруженной кирпичным бруствером площад-

кой для стрельбы, через амбразуры которой защитники могли

14

Bieliebte Garnisonsstadt // Memeler Dampfboot. 1987. № 5. S. 83—84.


74

безопасно обстрелять подход к нему. За площадкой, открыв

стальные ворота, по «шейному туннелю» можно было попасть во

внутренний двор. Во дворе форта по северо-западному туннелю

был выкопан колодец. Склоны форта были обсажены колючим

шиповником15

.

Уже в 1866 году в деревне Копгалис, на участке мастера, был построен фахверковый дом. Этот служащий мог быть ответст-

венным за формирование насыпи на форте16

. Для насыпи исполь-зовали балласт парусников. Так исчезла гора балласта на берегу

залива. Насыпи укреплялись дерном, зелеными насаждениями17

. Для их выращивания был отведен участок чуть севернее форта. В

1872 году кроме вышеупомянутой усадьбы мастера и плантаций посадочного материала форту стали принадлежать еще два уча-

стка. Ему передали и барак, что находился южнее форта. Может в бараке жили строители форта?

Появление форта меняло ландшафт Копгалиса. Он содейство-вал развитию инфраструктуры деревни. В то же время был обо-

рудован и небольшой порт в несколько пристаней на берегу ко-сы

18. На одной из них были установлены небольшие деревянные

лебедки, предназначенные для работы с грузом. Новыми набе-

режными пользовались не только военные, но и рыбаки19

. Во второй половине XIX века судьбу клайпедской системы

защиты предрешило быстрое развитие артиллерии. В 1885 году на косе недалеко от Росситтена (Rossitten, Rasyte) были насыпаны

шанцы, которые флот обстреливал из новых пушек. Опыт по-казал невозможность противостоять новой артиллерии

20. После

15

Tatorius J. Senoji Klaipėda… P. 166; Každailis A., Šliogeris V. Kopgalio tvirtovė // Mokslas ir gyvenimas. Vilnius, 1973. № 8. P. 50—51; Šliogeris A., Šliogerienė L. Kultūros vertybės S. 135 (Nerijos, vad. Kopgalio fortas) pagrindinis dosjė. Vilnius, 1996. (Микрофильмы планов хранятся в архиве Морского музея Литвы.) 16

LJM. p. m. 571. 17

Elertas D. Kopgalis. Klaipėda, 2002. P. 61. 18

LJM p. m. 572. 19

Elertas D. Kopglis… P. 21—23. 20

Die Alten Forts // Memeler Dampfboot, 1985. № 11. S. 169—170.

Д. Элертас

75

этого помещения и территорию цитадели разрешили использо-вать для хозяйственных нужд. В 1888 году был взорван форт Ле-

са. На его месте появился стадион, а часть оставшихся строений использовались как склады. В 1897 году дошла очередь и до Не-

риийского форта. Пушки сняли, а постройки, что находились на территории этого форта, передали штатским лицам. Там руково-

дство порта и надсмотрщики дюн оборудовали склады21

. В цент-ральном редуте поселяли наемных рабочих

22. В военных целях

форт все же был использован. Это произошло в 1915 году. В то время как русская армия заняла Клайпеду, здесь на несколько

дней обосновались немецкие наблюдатели, а часть горожан пря-талась в форте от русских военнослужащих. Через несколько

дней, когда немецкие войска изгнали русских, жизнь вернулась на круги своя.

Сам форт Нерий использовали для гражданских целей еще до

его передачи. К 1879 году 18 из 53 жителей деревни Копгалис

были неграмотными23

. С 1879 по 1900 год в одном из казематов

работала деревенская школа Копгалиса. Преподавал в ней

фельдфебель Альберт Ханнеманн (Albert Hannemann). Одновре-

менно он был комендантом крепости. Перед тем, как начать пре-

подавать в школе, А. Ханнеманн шесть недель посещал курсы в

Учительской семинарии (на запад от нынешнего Черняховска

Калининградской области). Преподавание велось и на литовском

языке. В 1897 году А. Ханнеманн оставил военную службу и стал

одним из лучших педагогов. О нем писали А. Безенбергер (A. Bez-

zenberger) и местная пресса. В 1900 году школа Копгалиса была пе-

ремещена в деревню. В этот год там обучалось семеро детей24

.

В начале ХХ веке Нериийский форт стал стратегически важ-ным для судоходства. Уже в 1670 году на плане Наронскиса —

21

Tatorius J. Senoji Klaipėda… P. 166. 22

Ibid; Elertienė B. P. Žvilgsnis į Kopgalio preitį // Tarybinė Klaipėda. 1978.

4 февр. 23

Baranauskas M. Buvęs Kopgalio kaimas // Lietuvos žvejys. 1980. № 17. P. 9. 24

Idem. Kopgalio mokykla // Tarybinė Klaipėda. 17.05.1980; Švambrys H.

Kopgalis // Mokslas ir gyvenimas. 1979. № 7. P. 18.


76

Нарутавичуса (Naronskis — Narutavičius) впервые на Копгалисе был поставлен навигационный знак для кораблей — шест с круг-

лым щитком наверху. Навигационные знаки на планах там же указаны в 1811 и 1834 годы

25. В 1902 году на северной части Не-

рийского форта был установлен ветровой семафор и сигнальная станция для кораблей. В 1905 году им любовался капитан лие-

пайского парохода «Ледокол-2». Он писал, что этот семафор был особенно полезен для рыбаков и каботажных судов. Семафор

указывал метеорологические условия и волнение и был хорошо виден. Знаки семафора в Зимнем порту читали капитаны близ-

стоящих кораблей. Во время ясной погоды он был заметен даже в 6—7 милях от берега. Семафор состоял из шеста, на котором од-

на поверх другой были пристроены горизонтальные движущиеся доски с одной и с другой стороны. Рядом стояли два шеста мень-

ших размеров с большими кругами, разделенными на четыре час-

ти. Круг изображал розу ветров. Стрелка в центре указывала на-правление ветра, а доски — его мощность. Знаки семафора были

видны с обеих сторон. По ним парусники, рыболовецкие лодки узнавали о погоде в Брустерорте (Brusterort) и

Лиепае

26. Чтобы под-

держивать лучшую связь с городом, перед Первой мировой войной на форт был проведен подводный телефонный кабель. В 1934 году

семафор имел номер 18, а в 1938 году — 367927

. Долгое время сема-фор обслуживала госпожа Лайш (Leisch). В начале ХХ века сема-

фор был ярчайшей достопримечательностью Копгалиса28

.

По прошествию 1923 года жизнь в Копгалисе оживилась. Ря-

дом с несколькими интеллигентами в центральном редуте обос-

25

Elertas D. Kopgalis… P. 10, 39. 26

LJM. RRAGA (Литовский морской музей. Архив Восточно-Прусского акционерного пароходства). J:253; Tatorius J. Senoji Klaipėda… P. 91, 287; Kurschat H. Zwischen Süderspitze und sandkrug // Memelland Kalen-der. Oldenburg, 1954. S. 34. 27

Lietuvos telefonų abonentų sąrašas 1934 metais. Kaunas, 1934; Lietuvos telefonų abonentų sąrašas 1938 metais. Kaunas, 1938; Lietuvos telefonų abonentų sąrašas 1939 metais. Kaunas, 1939. 28

Grenz G. Mein Suderspitze // Memeler Dampfboot. 1966. № 9—10. S. 104,

117—118; Zschucke C. Suderspitze // Ibid. 1988. № 8. S. 127.

Д. Элертас

77

новалось 14—15 семей. Главы семей работали либо в порту, либо

в море29

. В 1924 году начальник порта Л. Стулпинас позволил

пользоваться помещениями появившимся в Клайпеде первым

скаутам. В 1924—1925 годах здесь проходили практику курсанты

судоходства Вышей технической школы Каунаса (Kaunas). На

форте обосновалась и охрана Куршской косы. В 1938—1939 го-

дах ее пост пользовался номером телефона — 3680. В 1932—

1934 годах при содействии дирекции Клайпедского порта канал

форта соединили с морем. В 1935 году во рву форта был обору-

дован порт для пограничных полицейских судов и для хранения

портовой техники. В нем пришвартовывались такие полицейские

суда, как «Партизанас» (Partizanas), «Заибас» (Zaibas), «Савано-

рис» (Savanoris), «Литувайте» (Lietuvaite), Банга (Banga), Вейас

(Vejas). На канале форта действовало несколько станций аренды

лодок30

. Форт осваивался для нужд порта. В 1937 году в его рву

были вколочены восемь бревен. На углубление порта, на по-

стройку пристаней и других работ дирекция береговой охраны

потратила в 1936 году — 44 923,17 лит, а в 1937 году —

5 043,90 лит31

.

Военным вновь передали форт после аннексии Клайпедского

края Германией в 1939 году. Первым комендантом стал капитан

29

Zschucke C. Suderspitze… S. 127; Pamenu ilgą Kalėdų stalą // Vakarų

ekspresas. 15.12.2001. P. 9. В Морском музее Литвы хранятся аудио-

записи воспоминаний. 30

Tatorius J. Senoji Klaipėda… P. 166; Elertienė B. Žvilgsnis į Kopgalio preitį // Tarybinė Klaipėda. 4.02.1978; Eadem. Smiltynė // Tarybinė Klai-pėda. 28.01.1978; Brakas M. Žiupsnelis prisiminimų apie pirmuosius budžius ir „Budį― // Klaipėda (Mūsų jūra). 30.04.1994. P. 19; Lietuvos telefonų abonentų sąrašas 1938 metais. Kaunas, 1938; Lietuvos telefonų abonentų sąrašas 1939 metais. Kaunas, 1939. 31

Tatorius J. Senoji Klaipėda... P. 166; Losinskis J. Klaipėdos uostas.

Mašinraštis, 1949. P. 68; Klaipėdos uosto direktorijos metinė ataskaita. 1935

metai. Klaipėda, 1936. P. 1; Klaipėdos uosto direktorijos metinė ataskaita.

1936 metai. Klaipėda, 1937. P. 1—3, 5; Klaipėdos uosto direktorijos metinė

ataskaita. 1937 metai. Klaipėda, 1938. P. 4, 9.


78

военного судна фон Бредов (von Bredow)32

. Здесь разместились

склады противоздушной обороны, а на насыпях восемь зенитных

батарей. С моря форт защищали несколько дзотов и линия при-

брежной артиллерии. В 1944 году, в октябре, при бомбардировке

Клайпеды пострадал и форт. В 1944 году, 14 октября, в журнале

военного судна «Лютцов» (Lützow) записали: «Клайпеда горит, а

15.06 раздался мощный взрыв на Нерии». Предполагали, что бы-

ла подорваны боеприпасы Нерийского форта, а 16.06 вахтеный

дежурный судна написал об еще одном взрыве в том же месте33

.

В 1945 году, отступая, немецкие войска подорвали центральный

редут и мост, проложенный через ров. Хотя не вся взрывчатка

сработала, не обошлось без жертв — погибло несколько немец-

ких солдат. Их останки нашли в выгребной яме в 1970-е годы34

.

Двадцать восьмого января 1945 года, в 22 часа, 16-я Литовская

дивизия Красной армии под командованием подполковника

В. Луня (а точнее 156-й Шяуляйский батальон) сосредоточилась

у устья Смильтяле. В 23 часа 1-я рота батальона с разведчиками

переместилась на льдине на Нерию. Они нашли форт пустым —

хотя брикеты угля еще тлели35

. А 30 января военнослужащие

Красной армии на южной части мола в Копгалисе водрузили на

маяке красный флаг36

. После Второй мировой войны в Нерий-

ском форте разместились советские пограничники. Вплоть до

1975 года он находился в закрытой погранзоне. В 1947—

1949 годы форт на Клайпедской топографической карте обозна-

чен с мостом, но без редута37

. В 1960-е годы несколькими помеще-

ниями пользовалась лаборатория электролова рыбы. Под зорким

32

Vareikis V. Klaipėda XX amžiuje. Klaipėda, 1993. P. 51. 33

Jennet R. Die Kriegsmarine im Einsatz vor Memel // Memeler Dampfboot,

1968. № 22. S. 299—302. 34

Автор получил информацию от главного хранителя, который отка-

зался от упоминания своего имени, а также архитектора В. Шлиогериса. 35

http://www. vakaru-ekspresas. lt/?rub= 1065924810&data =2003—08—

21&id=1061393890 informacija gauta 2003 08 21. 36

Švambrys H. Kopgalis // Mokslas ir gyvenimas. 1979. № 7. P. 18. 37

Топографическая карта Клайпеды. 1947—1949 г.

Д. Элертас

79

присмотрам пограничников из фоссы выходили катера ученых38

.

Иногда опустевший форт становился ареной трагедий: в 1960 го-

ду в фоссе утонул мальчик, в 1973 или в 1974 году в потерне бы-

ла задушена девушка.

В 1975—1979 годы форт снова ожил. Стали проводиться рес-

таврационные работы, форт был приспособлен для других целей.

Директор Морского музея Литвы А. Каждаилис (A. Každailis), ар-

хитекторы В. Шлиогерис, Л. Шлиогерине, П. Лапе (V. Šliogeris,

L. Šliogeriene, P. Lape) составили план будущего использования

памятника военного наследия. А. Каздаилис нашел чертежи Не-

рийского форта и планы в Мезбурге (Германия). В 1979 году на

территории форта обосновался Морской музей Литвы, а на месте

редута выросло здание аквариума цилиндрической формы39

.

Хотя Нерийский форт не так уж стар, его история сопровож-

дается необычайными событиями. Еще и сегодня есть люди, по-

сещавшие подземный туннель, который проходит под заливом и

ведет из форта в город. Считается, что этот туннель соединяет

башню с замком — цитаделью или тюрьмой-судом. Нерийский

форт и подземный туннель благоустроили шведы, поэтому он

нередко зовется шведской крепостью40

. Теперь, наверное, уже

невозможно установить, кто первым «приписал» Нерийский

форт шведам. Наверняка эту версию о происхождении Нерий-

ского форта «узаконил» автор учебника А. В. Клайпедишкис

(A. B. Klaipediškis)41

и гид по косе Й. Пронскус (J. Pronskus)42

.

Но в каждом предании есть доля правды. В 1726 году о подзем-

38

Автор получил информацию от бывших работников лаборатории

электролова рыбы. 39

Mačiulaitienė I. Klaipėdos jūrų muziejus ir akvariumas Kopgalio

tvirtovėje. VVU Istorijos fakulteto studentės diplominio darbo mašinraštis.

Vilnius, 1985. 40

Tautavičius A. Klaipėdos pilis // Lietuvos pilys. Vilnius, 1971. P. 298—299. 41

Klaipėdiškis A. B. Vadovėlis po Klaipėdos kraštą, ir žemaičių bei prūsų

paribius. Klaipėda, 1924. P. 39. 42

Pronskus J. Lietuvos sachara. Klaipėda, 1937. P. 65.


80

ном ходе из замка под рекой Данге до пригорода Витте (Vitte)

намекал Г. Реймер (G. Reimer)43

. Схожие рассказы возродились в

связи с прокладкой кабеля по дну залива в 1870—1874 годы44

и при

постройке комплекса тюрьмы в 1857—1862 годы и в 1898 году45

.

Можно порадоваться, что этот памятник оборонительного

зодчества и маринистики 26 лет служит культуре как Морской

музей Литвы. В начале о военной функции обществу напомнили

военно-исторические реконструкции: 15 июля 2001 года была

произведена реконструкция нападения на Нерийский форт «вои-

нов» наполеоновской эпохи. В том же году, 20 сентября, в «Дни ев-

ропейского наследия» церемониал поднятия флага Евросоюза со-

провождался залпом пушки. В Морском музее Литвы 24—28 сен-

тября проводились образовательные мероприятия для школьников.

Группы учеников встречал воин-пруссак XIX века с шашкой. Он

знакомил с Нерийским фортом и его историей. Как учащихся, так

и их учителей особенно заинтересовало легкое орудие прусской

кавалерии XIX века. Во время этих мероприятий хотелось пере-

дать сведения в легкой форме общения, позволяя ученикам про-

чувствовать будни военнослужащих46

. В 2002 году была прове-

дена реконструкция из прошлого Клайпеды, состоящая из трех

частей. «Визит королевы Луизы» втянул клайпедчан и гостей го-

рода в круговорот событий 1806—1809 годов. Впервые был под-

нят флаг Морского музея Литвы. На нем изображена эмблема

музея с флюгером рыболовных судов деревни Копгалис. В одном

из залов Морского музея Литвы была оборудована экспозиция,

посвященная прошлому форта. Ее украсил аудиосюжет «Про-

43

Reimer G. Merkwudigheiten der Stadt und Festung Memel // Erleutertes

Preussen. Konigsberg, 1726. Bd. 4. S. 235—269. 44

KJM p. m. 537. 45

Každailis A., Šliogeris V. Kopgalio tvirtovė // Mokslas ir gyvenimas. 1973.

№ 8. P. 50—51. 46

Elertas D. ―Europos paveldo dienų― pradžią Nerijos forte skelbė patrankos

šūviai // Muziejinkystės biuletenis. 2001. № 4.

Д. Элертас

81

шлое башни раздается эхом»47

. В 2004 году «Штурм Нерийского

форта» стал ярчайшим эпизодом праздника. Музей не раз встре-

чал почетных гостей Литвы и Клайпеды пушечным залпом и

торжественным поднятием флага. С 2004 года в одном из тунне-

лей посетители знакомятся с историей Нерийского форта не

только при помощи стендов экспозиции, но и благодаря образ-

ным сюжетам звукового оформления. В 2005 году экспозиция

пополнилась макетом Нерийского форта.

Рис. Ситуационный план Мемеля с укреплениями. 1821 г.

47

http://whatson. delfi. lt/archive/article. php?id= 1240870&categoryID

=427702&ndate=1028090806


82

А. С. Казеннов, менеджер по туризму

гостиничного комплекса «Королевский двор»

(г. Гусев, Калининградская обл.)

Малоизученные оборонительные сооружения

Второй мировой войны на территории современной Калининградской области

(приграничные укрепления, укрепрайоны, бункеры, полевые укрепле-ния)

В 1943 году, потерпев поражение на Волге и под Курском,

немецкое командование развернуло в приграничной полосе

строительство новых и совершенствование старых оборонитель-

ных рубежей. По мере приближения советских войск к границам

Восточной Пруссии эти работы еще более интенсивно велись си-

лами полевых войск и специально созданных строительных орга-

низаций Тодта1. На сооружение дополнительных оборонитель-

ных рубежей полевого типа были брошены военнопленные и ме-

стное население (до 150 тыс. человек).

При возведении укреплений искусно были задействованы

особенности местности. Все основные полосы обороны, стояв-

шие одна от другой на 15—20 км, как правило, были размещены

на гребнях господствующих высот, по берегам рек (Дейме, Шир-

винте, Писсы), озер, каналов, оврагов. К обороне были подготов-

лены все населенные пункты. Оборонительные сооружения при-

крыли искусственными заграждениями не только в тактической

зоне, но и в оперативной глубине. Средняя плотность минирова-

ния составляла 1500—2000 мин на 1 км фронта.

Оборона строилась с таким расчетом, чтобы при прорыве од-

ной оборонительной полосы советские войска оказывались перед

следующей, имевшей самостоятельное значение. В этом случае

1 Система военно-строительных организаций, созданная в годы нацизма,

названа по имени основателя.

А. С. Казеннов

83

для продолжения наступления требовалась новая организация

прорыва.

Долговременная оборонительная система Восточной Пруссии состояла из зон, полос и укрепленных районов, отдельных укреп-ленных позиций и значительного числа полевых рубежей. В дан-ной статье не характеризуются укрепления Кѐнигсберга (внут-реннее оборонительное кольцо и фортовой пояс со всеми состав-ляющими), а также укрепления на Балтийской косе и в Пиллау (современный г. Балтийск). Этим объектам в краеведческой и специальной литературе уделено немало внимания, они довольно хорошо и не единожды исследованы. Мы же предлагаем обзор малоизученной и практически неизвестной системы долговре-менных оборонительных сооружений на территории современной Калининградской области — Ильменхорстского, Хейльсберг-ского, Гумбинненского укрепленных районов.

В полосе наступления 3-го Белорусского фронта находились три укрепленных района (Ильменхорстский, Хейльсбергский, Летценский) и крепость Кѐнигсберг, на подступах к которой с востока насчитывалось девять укрепленных полос, эшелониро-ванных в глубину до 150 км. В общей сложности укрепрайоны в Восточной Пруссии были следующие.

1. Фришинг-Дейме (по берегам современных рек Дейма и

Прохладная, Калининградская обл.).

2. Хейльсберг (в районе современного польского города Пиш,

от Вислинского залива, через Пиш и потом в сторону Знаменска).

3. Кристбург (в районе Дзижгон, Польша).

4. Хохенштайн (в районе Кентшина — Гурово Илавацке,

Польша).

5. Ортельсбургский лес (в районе р. Пасленка, Польша).

6. Галинде (в районе Миломлын, Польша).

7. Летцен (озера) (в район Мазурских озер, Польша).

8. Дойч-Эйлау (в районе Илава, Польша).

9. Ильменхорст (граница Гусевского и Черняховского рай-

онов, в Майско-Черняховском лесу, Калининградская обл.).

10. Гумбинненский приграничный (проходил по границе Вос-

точной Пруссии, от населенного пункта Кутузово до Виштынец-


84

кого озера, Калининградская область, и далее по территории со-

временной Польши).

Не все эти позиции были индивидуальны, многие пересека-

лись (к примеру, Фришинг-Дейме, Хейльсберг и Кристбург или

Ортельсбург, Галинде и Летцен). Но были и индивидуальные, к

примеру, Гумбинненский приграничный УР, Ильменхорст

(имевший несколько оборонительных полос).

Самими прочными бетонными позициями были старые укре-

пления Кѐнигсберга2. Естественные особенности местности явля-

лись лучшими элементами обороны, поэтому большинство укре-

плений, созданных здесь, относились к классам C и D3. Однако

К. Бурк указывает на то, что позиции типа C и D использовались

мало, а в районе ГПУР (Гумбинненский приграничный укрепрай-

он) вообще не встречаются4.

Позиция Хохенштайн опиралась на естественные препятст-

вия, водные оборонительные сооружения и систему затопления,

но также включала небольшое количество бетонных бункеров.

Аналогичная позиция Кристбург в районе Алленштайна (ныне

Ольштын, Польша) соединялась с позицией Ортельсбург (Ор-

тельсбургский лес, территория современной Польши), где бетон-

ные бункеры прикрывали лесные тропы. Оборона же Летценской

и Хейлсбергской позиций, гораздо более прочных, опиралась в

основном на особенности местности. Фришинг-Дейме, ГПУР и

частично Ильменхорст проходили по берегам рек, с использова-

нием особенностей местности.

Главные пограничные укрепления Восточной Пруссии начи-

нались восточнее Эльбинга (Эльблонг, Польша), невдалеке от

побережья у города Браунсберг (Бранево, Польша), тянулись

вдоль реки Пассарге (р. Пасленка, Польша) до Вордмитта (Ор-

2 Майор Мартынович. Пояснительная записка по оборонительному ру-

бежу города и крепости Кѐнигсберг [Электрон. ресурс]. Режим доступа:

http://may1945pobeda.narod.ru/shturm-nfor.htm 3 См. приложение.

4 Burk K. Die deutschen Landesbefestigungen im Osten 1919—1945. Biblio

Verlag, Osnabruck, 1993. S. 212.


85

нета, Польша), поворачивали на восток вдоль реки Алле к Бар-

тенштейну (Бартошице, Польша), затем делали крюк и прикры-

вали город Алленштайн. Они были известны под названием

Кристбургской позиции. Летценский укрепрайон протянулся с севера на юг, опираясь

в обороне на покрытый густыми лесами район Мазурских озер.

Запутанная сеть болот и озер и беспорядочное переплетение мо-реных участков превращали большую часть территории в дикую

местность. Этот суровый край, простиравшийся от Лика (Элк, Польша) до Остроде (Оструда, Польша), включал Ортельсбург-

ские лесные укрепления, которые защищали границу юго-вос-точнее Алленштайна и соединялись с Летценским укрепрайоном. Пройти через этот район можно было только по узким и легко-

обороняемым теснинам. Оба укрепленных участка располагались в 20—40 км от границы. Главная линия, крепость Земланд, начи-

налась вблизи моря у Бранденбурга (Ушаково, Калининградская обл.), шла вдоль реки Фришинг (Прохладная ) до ее истока, затем

поворачивала на север к Тапиау (Гвардейск, Калининградская обл.) и вдоль реки Деймы шла к заливу.

Укрепления на северном берегу реки Фришинг, связанные с позицией на реке Дейма, составляли самую дальнюю полосу обо-роны крепости Кѐнигсберг. Они состояли из укрепленных пози-

ций и немногочисленных пассивных убежищ. В 1930-е годы их укрепляли боевыми железобетонными убежищами класса B-1

5.

Генерал К. Н. Галицкий, командующий 11-й Гвардейской ар-мией, описывает в своих мемуарах

6 только восточную часть этой

укрепленной позиции, проходящую с севера на юг. По картам же позиция шла от Бранденбурга до Ундерваргена (Чехово, Кали-

нинградская обл.), вдоль всей реки Фришинг, потом в обход леса Фришинг уходила к Тапиау, где на реке Дейме соединялась с од-

ноименной позицией, образуя единый УР Фришинг — Дейме. Этот рубеж был оборудован артиллерийскими и пулеметными огневыми точками и линиями сплошных окопов. Большинство

5 См. приложение.

6 Галицкий К. Н. В боях за Восточную Пруссию. М., 1970.


86

долговременных огневых точек располагалось на выгодных вы-сотах и соединялось ходами сообщения.

Позиции на реке Дейме идут вдоль всего левого берега от Та-

пиау до Куришес Хафф (Куршский залив). Полевые выезды, целью которых было выявление и обозначе-

ние позиции Фришинг, практически ничего не дали. В результате поиска были обнаружены: дот, сочетающий в себе элементы пло-тины, дот с двумя амбразурами на участке дороги Кѐнигсберг —

Прейсиш-Эйлау (Багратионовск, Калининградская обл.) (как раз в районе реки Фришинг), а также несколько линий окопов. Веро-

ятно, на этом участке оборона немцев опиралась на укрепленные районы, привязанные к населенным пунктам, которые находи-

лись в зоне огневой видимости. Если разрыв между ними был больше, то устраивались пехотные позиции, включавшие тран-

шеи в полный профиль, дзоты, минные поля, «колючка», пуле-метные гнезда и т. п.

Полевые выезды на позицию по реке Дейме позволили обна-

ружить несколько противотанковых бункеров, артиллерийских укрытий и дотов, расположенных вдоль реки. Все они разрушены

целенаправленными взрывами. Оборонительная линия Ильменхорст простиралась в 40 км от

полосы границы, ее передний край проходил по линии Неммер-сдоф — Гумбиннен — Краупишкен (Маяковское — Гусев —

Ульяново, Калининградская обл.), главная же линия — непосред-ственно перед самим Инстербургом (Черняховск, Калининград-

ская обл.) и уходила вверх на север. Основная задача оборони-тельной линии — прикрытие дальних подступов к Кенигсбергу. Вторая линия находилась от первой на удалении 10—12 км.

Главная полоса была наиболее укреплена, она имела глубину в 2—3 км и состояла из системы пулеметных и артиллерийских

огневых точек, расположенных в шахматном порядке.

Из доклада А. В. Кленового об Ильменхорсте:

«...Можно прийти к выводу, что оборонительные линии Вос-точной Пруссии были далеки от совершенства. Тем более, что и

в воспоминаниях советских полководцев можно найти тому под-тверждение...


87

Были обследованы 80 км линий полевой обороны от поселка

Высокое Славского района (ранее Попелькен) до поселка Маяков-

ское Гусевского района (ранее Неммерсдорф). Полевые работы

по рытью окопов и сооружению противотанковых рвов были

выполнены на всех участках обороны на сто процентов (в неко-

торых местах противотанковые рвы были обустроены на месте

пересыхающих ручьев). Но инженерные сооружения на большин-

стве участков не были готовы к отражению неприятеля. Наи-

более укрепленными участками Ильменхорстского укрепрайона

были линии Краупишкен (п. Ульяново Неманского района) —

Жиллен (п. Жилино Неманского района) и Гумбиннен — Айхен-

берг (п. Лесное Черняховского района). При осмотре огневых то-

чек были обнаружены массовые разрушения последних, особенно

у дорог. Окопы изрыты взрывами снарядов.

Другая картина предстает перед нами на самом длинном

участке оборонительной линии Попелькен — Инстербург (глав-

ная оборонительная полоса Ильменхорстского укрепрайона) и на

полевой линии Краупишкен — Пелленинкен (вдоль реки Инструч

от поселка Ульяново до поселка Загорское). Идеально сохранив-

шиеся две линии окопов и противотанковый ров, а также «кол-

паки Коха» без единой царапины говорят о том, что в этом на-

правлении бои не велись. Отсюда следует, что ильменхорстские

укрепления не выполнили своей миссии, так как были построены

по границам болот, по господствующим вершинам и вдоль рек, а

советские войска из-за отсутствия морозов у прусской зимы вы-

нуждены были следовать по дорогам через наиболее укрепленные

узлы обороны — населенные пункты, где концентрация солдат и

техники была на несколько порядков выше. Галицкий неодно-

кратно в своих воспоминаниях отзывался о горе-командирах, ко-

торые без всякой хитрости просто в лоб гнали солдат на оборо-

нительные позиции (Так было, например, при взятии Грюнхайде,

Ауловеннена, Инстерблика, Краупишкена и т. д. Стоит ли удив-

ляться количеству потерь с нашей стороны, хотя большинство

мостов у населенных пунктов не было взорвано. — А. К.).


88

...Итак, из изложенного выше материала можно сделать вы-

вод, что оборонительные сооружения Ильменхорстского района

не были готовы к вторжению советских войск. Большое количе-

ство потерь в начале Восточно-прусской операции объясняется

невыгодными климатическими условиями и непродуманным до

конца планом общего наступления»7.

Полевые выезды в район позиции Ильменхорст позволили

обнаружить на некоторых участках железобетонные кольца

(горшки Коха), несколько бункеров и сеть окопов с блиндажами.

Исследование металлоискателями отдельных участков показало

наличие в земле металла (гильзы, панцерфаусты, осколки и т. п.), а

как следствие — подтверждение боевых действий, проходивших

там, но не таких упорных боев, которые описывает К. Н. Галицкий.

На первой линии можно заметить преобладание в основном

полевых укрытий в виде окопов и блиндажей. На второй линии

присутствуют элементы долговременной фортификации: железо-

бетонные кольца, бункеры и полевые укрытия.

Неизвестно, почему Гумбинненский приграничный УР назвали

таким образом. Этот населенный пункт находится от линии пози-

ций на достаточном удалении (в некоторых местах до 50—60 км).

Укрепления начинались около населенного пункта Ширвиндт

(Кутузово, Калининградская обл.), проходили через Эйдткунен

(Чернышевское, Калининградская обл.), Раудоненский опорный

пункт и тянулись вдоль все границы до Бакаларзево. Основной

участок шел от Ширвиндта до Шлоссбаха (Невское, Калинин-

градская обл.), хотя после Виштиттерзее (озеро Виштынецкое) до

Бакаларзево располагались еще пять укрепленных позиций. Про-

тяженность — около 50 км. Линия включала 56 бункеров катего-

рии B (новые) и большое количество бункеров класса прочности

C и D. Присутствовали и тяжелые бункеры (четыре — с куполами

20Р7 (шестиамбразурный бронеколпак, предназначенный для

7 Кленовый А. В. Пограничные полевые оборонительные линии Восточ-

ной Пруссии в годы Второй мировой войны // Оборонительные соору-

жения Восточной Пруссии: Сб. докладов первой международной науч-

но-практической конференции. Калининград, 2005. С. 95—98.


89

обороны, вооружение — два станковых пулемета), два — с трех-

амбразурными полукуполами), один противотанковый бункер

около Ширвиндта, напротив Науместиса (Владиславов, Литва).

Сооотношение бункеров на участках УРа

Участки

УРа

Шестиам-

бразурные

купола

Трехамбра-

зурные ку-

пола

Противо-

танковые

бункеры

Укрытия для

отделений

Артиллерийские

наблюдательные

пункты

Южный 4 7 7 8 3

Северный 8 7 2 9 1

Итого 12 14 9 17 4

Укрепленные оборонительные сооружения концентрируются

на двух участках. Так, 35 сооружений расположены на отрезке в 20 км, восточнее Эбенроде, с особым усилением западнее Эйд-ткау, с севера и юга в районе города. На отрезке Ширвиндт — Эйдткау имелось 21 сооружение. Наиболее укрепленным являлся район Ширвиндта, где на участке в 30 км находилось более 25 укрепленных оборонительных позиций (Panzerwerke).

Три полевых выезда в район Ширвиндта показали наличие пяти взорванных дотов (убежищ), два из которых, по всей види-мости, были с шестиамбразурными колпаками (доты взорваны, а колпаки сняты), и одного целого шестиамбразурного колпака. Также видны следы окопов, воронок, но признаков боевых дейст-вий не обнаружено, это показала выборочная проверка земли ме-таллоискателями. Карты из книги К. Бурка показывают наличие в этом районе немалого количества бункеров и дотов, поиск кото-рых — дело времени

8.

Приграничная оборонительная зона «Восточная Пруссия» включала в себя две полосы долговременных сооружений общей длиной 6—10 км. Передний край первой полосы проходил вдоль государственной границы по берегам рек Шешупе и Ширвинты до устья реки Шеймена (район русско-литовской границы в рай-оне Кутузово — Науместис), далее на юг он был вынесен вперед

8 Burk K. Op. cit. S. 213.


90

и проходил восточнее Кибартая, Виштынца, Филипува, Рачков. Долговременные сооружения этой зоны в основном были распо-ложены на шталлупѐненско-гумбинненском направлении, по обе стороны дороги Каунас — Инстербург. Здесь в первой полосе только на фронте Лаукен — Гросс Зоденен (не существуют, на-ходились в Нестеровском районе) протяжением 18 км насчи-тывалось 59 железобетонных сооружений (24 дота, 29 убежищ (бункеры?) и 6 командно-наблюдательных пунктов, т. е. в сред-нем по три-четыре сооружения на 1 км фронта.

К началу наступления советских войск немецкий оборони-

тельный рубеж состоял из трех линий укреплений, равномерно

удаленных друг от друга, и сильно укрепленного переднего края,

проходившего по линии Эйдткунен (пос. Чернышевское, Несте-

ровский район) — Платен (не существует, находился в Нестеров-

ском районе) — Ташитен (не существует, находился в Нестеров-

ском районе) и по западному берегу озера Виштиттер (Вишты-

нецкое озеро).

В первую линию укреплений входил и шталлупѐненский узел

обороны, прикрытый с юго-востока Раудоненским (пос. Райдонен

— ныне не существует, Нестеровский район), Виллиотенским

(ныне не существует, Нестеровский район) и Матцкутшенским

(пос. Велленхаузен, ныне не существует, находился в округе Гол-

дап) опорными пунктами, которые имели 17 дотов, 8 железобе-

тонных убежищ и 2 командно-наблюдательных пункта. Эти

опорные пункты представляли наибольшую опасность, так как

располагались на фланге наступления войск Красной армии. Они

могли быть использованы противником для организации контр-

атак против ее частей и прикрытия сосредоточения своих резервов.

Прорванный в октябре 1944 г. частями 8-го гвардейского

стрелкового корпуса Раудоненский узел сопротивления Шталлу-

пѐненского укрепленного района состоял из двух шестиамбра-

зурных и двух трехамбразурных долговременных огневых точек,

одного наблюдательного пункта и трех железобетонных убежищ.

Перед долговременными огневыми точками была оборудована

оборонительная позиция глубиной 400—500 м, состоявшая из

двух линий траншей, расположенных на расстоянии 150—200 м


91

одна от другой. Между траншеями установлены металлические

противотанковые ежи, проволочный забор на металлических

кольях в пять рядов и построен противотанковый ров. Перед пер-

вой траншеей также имелась проволочная сеть в два кола, а непо-

средственно перед долговременными огневыми точками — про-

волочный забор на низких кольях и минные поля.

Все долговременные огневые точки располагались на господ-ствующих высотах и своим огнем простреливали всю впередиле-жащую местность. Расположение и посадка долговременных ог-

невых точек обеспечивала их взаимную огневую связь. Шестиам-бразурные долговременные огневые точки представляли собой

мощные железобетонные блиндажи (правильнее — бункеры) со стальными колпаками, возвышавшимися над поверхностью земли

не более одного метра. Каждый блиндаж имел жилое помещение, кладовые для хранения боеприпасов и входной шлюз. Все внут-

ренние помещения были изолированы друг от друга стальными, выдвижными или навесными дверями. Перекрытие блиндажа бы-ло сделано из двутавровых балок и слоя железобетона толщиной

в 2 м. Блиндаж соединялся специальным колодцем со стальным колпаком (боевым казематом), в стенках которого имелось шесть

амбразур, закрывавшихся специальными шарообразными затво-рами. На полу колпака были смонтированы два станка для уста-

новки и крепления пулеметов. Станки снабжены стальным полу-шарием, через которое проходил ствол пулемета, оно закрывало

при стрельбе отверстие амбразуры. Наблюдение из колпака ве-лось в смотровые щели через оптические приборы.

Трехамбразурная долговременная огневая точка имела такое

же устройство, как и шестиамбразурная, но была рассчитана не на 12, а только на 6 человек гарнизона.

Материалы книги К. Бурка, свидетельства очевидцев говорят, что в районе Раудоненского опорного пункта имелись укреплен-

ные позиции, доты и бункеры9. Полевые выезды их наличие не

подтвердили. При уточнении устных свидетельств стало ясно,

что три дота в том районе присутствуют, но находятся за кон-

9 Burk K. Op. cit. S. 450.


92

трольно-следовой полосой проходящей рядом российско-литов-ской границы, поэтому удостовериться в их существовании и классифицировать так и не удалось.

Такие укрепления, как в районе Шталлупѐнена, хотя и не

столь мощные, были построены вдоль всей границы Восточной

Пруссии. Несколькими поясами они прикрывали важнейшие го-

рода в глубине провинции, заполняли промежутки (дефиле) ме-

жду озерами и болотами.

Сильные оборонительные позиции, которые можно было ис-

пользовать и как отсечные, противник создал на опушках лесов

северо-восточнее озера Виштиттер. В мощные узлы сопротивле-

ния были превращены города Шталлупѐнен (Нестеров, Калинин-

градская обл.), Гумбиннен (Гусев, Калининградская область),

Голдап (Гольдап, Польша), Даркемен (Озерск, Калининградская

область) и крупные населенные пункты Кибартай, Эйдткунен

(Чернышевское, Калининградская область).

Рис. 1. Схема оборонительных линий Фришинг и Хейльсберг


93

Рис. 2. Карта Восточной Пруссии со схемами оборонительных линий.

1939 г.

Приложение

Описание типичного бетонного дота

Дот состоял из бункера с двумя-пятью железобетонными каземата-ми (для размещения личного состава, продовольствия, боеприпасов) и колодца, выводящего на поверхность земли и прикрытого сверху сталь-ным колпаком с тремя-шестью амбразурами для пулеметов и орудий. Диаметр стального колпака был равен 2,5 м, высота — 2,8 м, толщина стены — до 30 см, общий вес — около 53 т. Толщина наружных стен дота достигала почти 2 м, внутренних — 1 м. Перекрытия покрывались железобетоном толщиной до 1,2 м и земляным слоем — около 50 см. Все сооружение углублялось в землю на 6—8 м и на поверхности возвы-шалось до 1 м, что облегчало его маскировку. Прочность стен и покрытия


94

позволяла дотам выдерживать попадания нескольких снарядов 203-мм ка-либра. Численность гарнизона дота зависела от числа амбразур и колеба-лась от 15 до 20 человек

10.

В 15—20 м впереди дотов были отрыты окопы для круговой обо-роны с пулеметными площадками и стрелковыми ячейками, прикрытые проволочной сетью на низких металлических кольях.

Перед дотами и между узлами сопротивления проходили позиции полевой обороны шириной 400—500 м, обычно состоявшие из двух ли-ний траншей. В отличие от остальных оборонительных рубежей про-тивотанковые и противопехотные препятствия здесь в основном были созданы между первой и второй траншеями. По углам траншей либо в 15—20 м впереди них сооружались железобетонные стрелковые ячейки, одежду крутости которых составляли железобетонные кольца высотой 1,5 м и диаметром 1,2 м и толщиной стен до 20 см.

В системе инженерных заграждений гитлеровцы широко применяли противотанковые надолбы, как бетонированные (высотой 1—1,1 м с по-перечным сечением у основания 45—60 см и верхней части 15—20 см), так и железные из двутавровых балок. Надолбы стояли как правило в один ряд, а на танкоопасных направлениях — в два-три ряда. Имелись также противотанковые рвы треугольного сечения, шириной по верху 5—6 м, глубиной до 3 м и бруствером высотой 40—50 см, а шириной 3—4 м.

Типология бункеров11

— тип брони, класс прочности,

основные характеристики, описание

Бронированные элементы фортификационных сооружений

В своих фортификационных сооружениях немцы использовали раз-

личные бронированные узлы, в число которых входило все — от брони-

рованных дверей до амбразур и куполов. Каждый компонент был стан-

дартизирован, и ему присваивался код, указывающий на тип и год вы-

пуска данного компонента. Год шел последним, его начали отмечать с

1934 года кодом 07.

10

ЦАМО РФ. Ф. 326. Оп. 63548. Д. 457. Л. 399. 11

Кауфман Дж. Фортификация Второй мировой войны. 1939—1945. Европа. Крепости, доты, бункеры, блиндажи, линии обороны. М., 2006; Кауфман Дж. Фортификация Второй мировой войны. 1939—1945. 3-й рейх. Крепости, доты, бункеры, блиндажи, линии обороны. М., 2006.


95

7 = 1934 г.

8 = 1935 г.

9 = 1936 г.

01 = 1937 г.

2 = 1938 г.

3 = 1939 г.

4 = 1940 г.

5 = 1941 г.

То есть цифры определены суммой двух последних цифр в году. Дата следует за буквой «Р», которая обозначает броню (Panzer).

Цифра, стоящая впереди, указывает тип бронированного изделия. На-пример в 2Р7 цифра 2 обозначает Panzerturm (бронебашня) с 3 амбразу-рами класса прочности В, а цифра 7 обозначает год разработки — 1934-й. Класс прочности обычно указывался в прилагаемом описании, а не в ко-довом обозначении. Имелось более 200 закодированных компонентов.

Прочность сооружений

Бетон и броня, используемые в германских фортификационных со-

оружениях, испытывались в Хиллерслебене и др. местах. Результаты были следующими:

Тип Выдерживал снаряды и авиабомбы

А 520-мм снаряды или 1800-кг бомбы

В 220-мм снаряды или 500-кг бомбы

B-alt 150-мм снаряды

В-1 105-мм снаряды

С Пулеметы

D Винтовочный огонь и осколки шрапнели

Тип Прочность

бетона, м бронированной башни, мм Бронированной плиты, мм.

А 3,5 600 250

А-1 2,5 420 250

B-neu 2,0 250 200

B-alt 1,5 250 200

B-1 1,0 120 100

C 0,6 60 60

D 0,3 60 30

Научное издание

ОБОРОНИТЕЛЬНЫЕ СООРУЖЕНИЯ ЕВРОПЫ И ВОСТОЧНОЙ ПРУССИИ:

ИЗУЧЕНИЕ, ВОПРОСЫ КОНСЕРВАЦИИ, РЕСТАВРАЦИИ И ВОЗМОЖНОСТИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ

Сборник материалов

третьей международной конференции

Редактор Е. Т. Иванова. Корректор Е. А. Алексеева Оригинал-макет подготовлен Л. В. Семеновой

Подписано в печать 10.10.2008.

Бумага для множительных аппаратов. Формат 60×90 1/16. Гарнитура «Таймс». Ризограф. Усл.-печ. л. 6,0. Уч.-изд. л. 3,6.

Тираж 100 экз. Заказ 199.

Издательство Российского государственного университета им. Иммануила Канта

236041, Калининград, ул. А. Невского, 14

l j l v c ^ m g Z j h ^ g h c d h g n j g p b b -...

Documents

Transcript of l j l v c ^ m g Z j h ^ g h c d h g n j g p b b -...