22 JUNE 2020SPECIAL REPORT

FINANCIALCENTRES:

Changing the World

К А КФИНАНСОВЫЕ

ЦЕНТРЫменяют мир

22 ИЮНЯ 2020 С П Е Ц И А Л Ь Н Ы Й Д О К Л А Д

КАК МФ

Ц МЕНЯЮ

Т МИР 22 ИЮ

НЯ 2020

IFCs

CHA

NGI

NG

THE

WOR

LD

22

JUNE

202

0

ОТ РЕДАКЦИИМИР НОВЫХ ФИНАНСОВ ДЛЯ ПОСТКРИЗИСНОЙ ЭКОНОМИКИ 4

БОЛЬШАЯ ЕВРАЗИЯБОЛЬШАЯ ЕВРАЗИЯ МЕНЯЕТ МИР 6

ПРИЗРАК ГЛОБАЛИЗМА 8Достигнув пика экономического роста за счет гло-бализации, крупнейшие экономики мира столкну-лись с конкуренцией со стороны развивающихся стран. Либерализация экономики начала угрожать самим основателям правил мировой торговли, ко-торые они сами же теперь и нарушают

КИТАЙ ЗАДАЕТ ГЛОБАЛЬНУЮ ПОВЕСТКУ 14Китай, долгие годы опережавший мировых лиде-ров по темпам роста своей экономики, озадачил страны Запада в целом, поскольку первым риск-нул заявить новую повестку мирового развития, способную изменить однополярный мир раз и навсегда

СВОЕ МЕСТО В БОЛЬШОЙ ЕВРАЗИИ 16Чтобы занять свое место между крупнейшими экономиками Запада и усиливающимся Востоком, странам Евразийского союза предстоит встроиться в новую мировую парадигму с собственной повест-кой модернизации экономики

АРХИТЕКТУРА МФЦФИНАНСОВЫЕ ЦЕНТРЫ МИРА — ОПОРНЫЕ ТОЧКИ ЭКОНОМИКИ 18

ЭВОЛЮЦИЯ МФЦ С ДРЕВНОСТИ ДО НАШИХ ДНЕЙ 20От египетской Александрии эпохи эллинизма как прообраза первых торговых центров древности до современных международных финцентров в китайском Нанкине, литовском Вильнюсе и ка-захстанском Нур-Султане

ФИНАНСОВЫЕ ЦЕНТРЫ СЕГОДНЯ: ТОЧКИ РОСТА НОВОЙ ЭКОНОМИКИ 22В мире создается все больше разнообразных международных финцентров, которые становят-ся новыми точками перераспределения мирового капитала

НУР-СУЛТАН: ОСОБОЕ МЕСТО В ГЛОБАЛЬНОЙ ФИНАНСОВОЙ АРХИТЕКТУРЕ 32

Международный финансовый центр «Астана» претендует на статус финансового хаба для всей Евразии

БИРЖА — ДЕЛО ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВАЖНОСТИ 34Пул ликвидности на бирже Международного фи-нансового центра «Астана» AIX будет создан бла-годаря размещениям как местных игроков, так и глобальных

КАЙРАТ КЕЛИМБЕТОВ: «МФЦА СОЗДАЛ ИННОВАЦИОННУЮ ЭКОСИСТЕМУ ДЛЯ МЕЖДУНАРОДНЫХ ИНВЕСТИЦИЙ» 38Международный финансовый центр «Астана» все-го за два года сумел создать комфортные и нова-торские условия для региональных и глобальных инвестиций в Евразии

ФИНЦЕНТРЫ БУДУЩЕГО 42Изменение природы денег, финансизация эконо-мики и повсеместный блокчейн — международ-ные финансовые центры задают новые контуры экономики

ЛЮ ШАОТУН: «МФЦА БЛАГОТВОРНО ВЛИЯЕТ НА ЭКОНОМИКУ КАЗАХСТАНА И ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ» 44Почему Шанхайская фондовая биржа стала стра-тегическим партнером и акционером Междуна-родного финансового центра «Астана»

ПРОМРЕВОЛЮЦИЯРЕВОЛЮЦИЯ 4.0: ЭПОХА ЭЛЕКТРОНИКОВ 46

НОВЫЕ ТЕХНОЛОГИИ ЖДУТ ИНВЕСТИЦИЙ 48Как четвертая промышленная революция меняет мир и почему это важно для глобальных финан-совых хабов

МФЦ УХОДЯТ В «ЦИФРУ» 56Международные финансовые центры, будучи ис-точником финансирования для Индустрии 4.0, стремятся сами соответствовать передовым тех-нологическим требованиям, а также создавать многоступенчатую систему поддержки и развития цифровых технологий

АНАТОЛИЙ ВАЛЕТОВ: «МФЦ СТАНОВЯТСЯТЕХНОЛОГИЧЕСКИМИ ЦЕНТРАМИ» 60Московский инновационный кластер в рамках борь-бы с COVID-19 начал разрабатывать цифровые про-екты по бесконтактным платежам и биометрии

ФИНТЕХПРЕОБРАЗОВАТЕЛЬ МИРА: КАК ФИНТЕХ СОЗДАЕТ НОВУЮ РЕАЛЬНОСТЬ 62Новые финансовые технологии выходят за преде-лы отрасли. Станут ли они основой мировой эконо-мики после пандемии? И какую роль в этом могут сыграть мировые финансовые центры?

КОНКУРЕНЦИЯ ИЛИ КОЛЛАБОРАЦИЯ: БАНКИ VS ФИНТЕХ 64Как меняется конфигурация финтех-рынка и к чему это приведет

ИСКУССТВЕННЫЙ ИНТЕЛЛЕКТ ОКАЗАЛСЯ ПРАКТИЧНЕЕ БЛОКЧЕЙНА 68Технологии работы с большими данными, искус-ственный интеллект и биометрия становятся объ-ектами внимания банкиров всего мира

ЦЕНТР ПРИТЯЖЕНИЯ: ПОЧЕМУ МФЦ И ФИНТЕХ НУЖНЫ ДРУГ ДРУГУ 74Как новые технологии влияют на статус финцен-тров

ФИНТЕХ ПОСЛЕ ПАНДЕМИИ: ТРЕНДЫ, КОТОРЫЕ ИЗМЕНЯТ ЛИЦО ОТРАСЛИ 80Как ситуация в мире повлияет на развитие новых финансовых технологий

МФЦА СОЗРЕЛ ДЛЯ РЫВКА 82МФЦ «Астана» выстроен в соответствии с новой экономической моделью, но впитал лучшие прак-тики более старых, классических финцентров

ПРАВО И МФЦЛОНДОН ЗОВЕТ 86Как английское право становится обязательным атрибутом финансовых центров

ИНТЕГРАЦИЯЕАЭС: НОВЫЙ ИГРОК НА КАРТЕ ЕВРАЗИИ 96ЕАЭС ДЕРЖИТ УДАР 98За первые пять лет страны Евразийского эконо-мического союза наработали большую практику взаимодействия на общих рынках.

ЕАЭС И «ПОЯС — ПУТЬ»: ДОЛГО СОПРЯГАЕМ — БЫСТРЕЕ ПОЕДЕМ 106Инфраструктурные проекты всегда были хорошим драйвером для восстановления экономики после кризиса. У стран Евразийского союза в портфеле есть мегапроект сопряжения ЕАЭС и китайского «Пояса и пути». Вопрос лишь в том, готов ли Китай сейчас форсировать внешние инфраструктурные заделы по «Поясу и пути»

КАК ПАНДЕМИЯ И МФЦ ИЗМЕНЯТ НАС 112Фраза «мир уже никогда не будет прежним», в пе-риод пандемии ставшая мемом, все больше будо-ражит умы экономистов и футурологов. Каким же будет мир? Пока многие сходятся во мнении, что торговые войны, всевозможные ограничения и са-моизоляция стран продолжатся и после кризиса

Содержание

ОБЛ

ОЖ

КА:

КИРИ

ЛЛ

РУБ

ЦО

В

ЭК

СП

ЕР

Т.

МФ

Ц

МЕ

НЯ

ЮТ

М

ИР

ЛЮДИ НОМЕРА

ЭК

СП

ЕР

Т.

МФ

Ц

МЕ

НЯ

ЮТ

М

ИР

АНТО

Н Н

ОВ

ОД

ЕРЕЖ

КИН

/ТАС

С

«Если в одной стране экономическая активность останавливается, то начинаются сбои в по-ставках ключевых товаров в другую страну, и эти потрясения отражаются на всей цепочке поставок. Думаю, что в дальнейшем все будут с большей настороженностью относиться к зависимости от таких источников поставок. Следовательно, это осложнит положение стран с переходной экономикой, которые хотели бы участвовать в международной торговле за счет увеличения своего экспорта. Все это скорее всего усилит тенденции к деглобализации».

«Основная задача МФЦА — привлечение инвестиций в страну и регион в целом, создание развитого рынка финансовых услуг, фондового рынка, чем мы активно и занимаемся. Все это, безусловно, будет способствовать созданию благоприятных условий для ведения бизнеса в Казахстане, по которым наша страна уже не первый год лидирует среди стран ЕАЭС».

«Все секторы экономики уже подвержены или будут подвергнуты очень жесткой перезагрузке в ближайшем будущем. На сегодняшний день структурные технологические изменения или технологические прорывы актуальны только примерно для пяти процентов традиционной экономики, а значит, более девяноста процентов компаний еще не начали этот процесс. Это огромное поле возможностей для предприятий и предпринимателей всех отраслей без исключения».

«В течение нескольких следующих месяцев, а то и года-двух мы будем наблюдать на рын-ках капитала тенденцию к избеганию риска. Это будет период, когда владельцев капитала будет больше привлекать безопасность, а не высокая доходность. Впрочем, такие капиталы сосредоточены не только в богатых странах. И владельцы этих капиталов тоже ищут “тихую гавань”».

«Сегодня мы имеем дело с экономическим кризисом, который влияет на все. Мы знаем, что он будет гораздо тяжелее Великой депрессии. Мы уже видим данные по безработице в США, но страдают и развивающиеся рынки. На текущий момент у развивающихся рынков нет такой налогово-бюджетной емкости, как у развитых стран. Они подвергнутся целому ряду потрясений: шок будет на рынках сырья, в туристической отрасли, в производстве».

«Если спросить у финансистов, то они скажут, что следующим большим бумом будет новое поко-ление производных финансовых инструментов. А я так не думаю. Стартапы пытаются исключить традиционную разобщенность и предоставить возможность контроля бизнесу и потребителям. Поэтому, когда я пытаюсь представить себе будущее делового и финансового мира, то ожидаю, что людям будет предложено нечто востребованное ими в сфере торговли и финансов, нечто прикладное, а не очередной хитроумный ипотечный дериватив или что-то типа того».

РОБЕРТ ЛОУРЕНС

КАЙРАТ КЕЛИМБЕТОВ

ГЕРМАН ГРЕФ

МАСУД АХМЕД

МАРК УЗАН

МАЙКЛ МАЙНЕЛЛИ

При подготовке блоков новостей использованы материалы агентств: АК&М, «Интерфакс», «МФД-Инфоцентр», «АЭИ «ПРАЙМ», «Росбизнесконсалтинг», «Финмаркет», Associated Press. Тираж сертифицирован Национальной тиражной службой / Tелефон отдела рекламы журнала «Эксперт»: (495) 510 5645 /Размещение рекламы в региональных изданиях журнала «Эксперт»: (495) 510 5645 / Размещение рекламы на сайте: (495) 755 8396 / Отдел исследований и конференций (495) 510 5645 /Группа по работе с промпредприятиями: (495) 637 9472, факс: (495) 637 9473 /Адрес редакции: 125866 Москва, ул. Правды, д. 24 (НГК), 6-й этаж / Для писем: 127137 Москва а/я 33. E-mail: ask@expert.ru / Адрес web-сайта: www.expert.ru / Секретариат редакции — (495) 789 4465, факс (495) 228 0078, главный редактор, генеральный директор, арт-директор, заместители главного редактора, научный редактор. Отделы редакции: экономики, политики, международный, компаний и менеджмента, конъюнктуры, инноваций, культуры и общества, информационная служба, промышленности, редакция региональных приложений, верстка, рерайт, фотоархив, художники, печать — (495) 789 4465. Административные отделы: маркетинга, кадров, юридический — (495) 789 4465 информационных технологий — (495) 228 0080, бухгалтерия — (495) 609 6625 /По вопросам подписки — 8 800 200 80 10 (бесплатная линия для жителей РФ) или (495) 789 4467. e-mail: podpiska@expert.ru. О случаях отказа в приеме подписки, отсутствии в продаже журнала «Эксперт», нарушениях сроков доставки, о других недостатках в нашей работе звоните, пожалуйста, по бесплатному телефону 8 800 200 8010. Редакция не несет ответственности за достоверность информации, опубликованной в рекламных объявлениях и сообщениях информационных агентств. Редакция не предоставляет справочной информации. Перепечатка материалов из журнала «Эксперт» только по согласованию с редакцией. Подписной индекс по каталогу Агентства «Роспечать» 72550. Учредитель ЗАО «Медиахолдинг “Эксперт”». Зарегистрировано в Россвязькомнадзоре РФ, ПИ № ФС77-35211 от 06 февраля 2009 г. Издатель ООО «Торговый Дом Группа Эксперт». ISSN: 1812-1896

Отпечатано в ОАО «Можайский полиграфический комбинат», 143200, МО, г. Можайск, ул. Мира, д. 93. Тираж 92 000 экз.Цена свободная. © ООО «Торговый Дом Группа Эксперт», 2020 г.

Генеральный директор Михаил Нелюбин

Исполнительный директор Дмитрий Васильев

Издатель Александр Попцов

Директор розничного распространенияВладимир Федоров

Директор по производству Владимир Котов

Коммерческий департамент:Коммерческий директор Ирина Пшеничникова

Коммерческий отдел тел. (495) 510 56 45 adv@expert.ru: Елена Левакова, Анна Хороманская, Анна Чернышева

Руководитель группы дизайна Елена Другуш

Директор по маркетингу Олег Хинкис

Директор по персоналу Елена Рудакова

«Эксперт Online»Главный редактор редакции «Эксперт Online» Михаил РогожниковРедакционный директор Дмитрий Авдиенко

Группа региональных, отраслевых и международных проектовтел.(495) 637 94 72, maslov@expert.ruРуководитель Сергей МасловСтарший менеджер Юлия Гнездилова

Аналитический центр «Эксперт»8 800 222 40 01acexpert@acexpert.ruДиректор Дмитрий Толмачев

Шеф-редактор региональных и страновых вкладок Ольга Власова

«Эксперт Северо-Запад» (Санкт-Петербург)8 800 707 1189Генеральный директор Кристина МуравьеваГлавный редактор Дмитрий Глумсков

«Эксперт Урал» (Екатеринбург)(343) 345 0342; (343) 345 0372Генеральный директор Дмитрий ТолмачевГлавный редактор Артем Коваленко

«Эксперт Сибирь» (Новосибирск) (383) 363 2335Генеральный директор, и. о. главного редактораВиталий Букатин

«Эксперт Юг» (Ростов-на-Дону) (863) 322 0212 Генеральный директор Владимир КозловГлавный редактор Евгений Ракуль

«Эксперт Татарстан» (Казань) (843) 21 22 077Директор, и. о. главного редактора Ирина Лукашова

Корпоративный и инвестиционный консалтинг:

компания «Минфин»

Главный редактор Татьяна Гурова

Первый заместитель главного редактора Александр Ивантер

Заместители главного редактора Михаил Рогожников, Петр Скоробогатый, Алексей Хазбиев

Научный редактор Александр Привалов

Выпускающий редактор Гелена Сает

Арт-директор Кирилл Рубцов

Ответственный секретарь Елена Платонова

Редакторы отделов Павел Быков (мировая экономика), Лина Калянина (конъюнктура), Вера Краснова

(менеджмент), Заур Мамедьяров (наука и технологии), Евгения Обухова (экономика), Петр Скоробогатый

(политика), Вячеслав Суриков (культура), Николай Ульянов (промышленность) /

Обозреватели Алексей Грамматчиков, Александр Механик, Евгений Огородников, Тихон Сысоев /

Специальные корреспонденты Ирина В. Кириченко, Алексей Щукин /

Корреспонденты Виктория Безуглова, Кристиана Денисенко, Алексей Долженков, Софья Инкижинова, Вера

Колерова, Сергей Кудияров, Вера Кузьмина, Сергей Куликов, Александр Лабыкин, Константин Пахунов /

Креативный директор Константин Романов /

Художник Игорь Шапошников /

Директор фотослужбы Александр Сидоров / Фотокорреспондент Олег Сердечников /

Производственно-издательский отдел Андрей Коробко, Ольга Теплова /

Сканирование Константин Кудрявцев /

Верстка Наталья Стародубова, Людмила Хлопкова, Игорь Гришин (дизайнер) /

Литературное редактирование Дарья Балтрушайтис, Андрей Уткин /

Корректура Маргарита Быкова, Любовь Штаханова /

3

ЭК

СП

ЕР

Т.

МФ

Ц

МЕ

НЯ

ЮТ

М

ИР

юбой экономический кризис заставляет правительства всех стран и бизнес искать нестандартные решения для восстановления экономики, что в той или иной степени

меняет привычный миропорядок. Сейчас все больше экономистов говорят, что тра-диционная реакция государств — залить деньгами кредитно-банковскую систему, как это было в период кризисов сначала в 1998 году, потом в 2008–2009-м, — если и поможет снять острые симптомы недо-могания экономики, то саму болезнь не излечит. Отчасти потому, что банки ста-ли заложниками компаний-банкротов, которые никакие кредиты уже не спасут. А разорившиеся банки при этом будут выкуплены финансовыми фондами.

На этом фоне многие экономисты сегодня особенно пристально смотрят на международные финансовые центры (МФЦ), которые уже давно переста-ли функционировать в треугольнике биржа—банк—страхование, а сами по себе становятся институтами развития, генераторами новейших технологий для следующего технологического уклада. При этом на фоне старейших МФЦ, ко-торые представляют собой целые го-родские агломерации вроде Нью-Йорка и Лондона с широким пулом ведущих банков, страховых компаний, бирж и множества других организаций, появ-ляется все больше локальных финцен-тров. Изначально они представляют со-бой комплекс зданий или кластеров, но концентрируют в себе всю ту же, а порой и более интересную базовую финансо-вую и мультисервисную инфраструкту-ру. Именно поэтому мы впервые решили посвятить им отдельное исследование, полагая, что полное использование по-тенциала МФЦ поможет им стать ло-комотивом восстановления мировой экономики. Мы также видим, что фраг-ментация мировой экономики сейчас один из основных трендов в формирова-нии нового глобального мирового укла-да, и считаем, что весьма важную роль в этом восстановлении должен сыграть новый макрорегион, уверенно занявший свое место на карте мира: Евразийский экономический союз.

Чтобы понять, чем сегодня так важна роль международных финансовых цен-тров в восстановлении глобальной эко-номики, предстоит разобраться в приро-де кризиса, вызванного пандемией. Как гласит второй закон экономического про-гнозирования, кризис случается позже, чем его прогнозировали, но раньше, чем его ожидали. Именно так и произошло сейчас. Но остается вопрос: почему же не менее смертоносная вспышка атипичной пневмонии в начале 2000-х, холера в 2010 и 2016 годах и прочие эпидемии не стали детонатором мировых экономических потрясений, а SARS-nCov-2 поразил мир в самое сердце? Пока рассматриваются лишь некоторые гипотезы, а окончатель-ный ответ мы, видимо, получим еще не скоро. Первое, что лежит на поверхности (кроме масштаба пандемии), — возрос-шая и усилившаяся в последние деся-тилетия концентрация производства в Китае, которому пришлось временно закрыть предприятия, что нарушило глобальные технологические цепочки. Компании по всему миру остались без комплектующих, фармкомпании — без субстанций и так далее. Пока Китай в одиночку боролся с коронавирусом, мир спокойно наблюдал за этим, недоверчи-во поглядывая на мрачные прогнозы ви-русологов, говоривших, что возросшая мобильность населения быстро распро-странит заразу по всему земному шару. Что в итоге и случилось. Теперь уже за-крывать производства пришлось всем, и это обрушило экономики даже ведущих держав. Остановка предприятий вызвала обрушение спроса на энергоресурсы, ко-торые обесценились до значений 1990-х годов, что больно ударило по зависимым от нефти странам. Поэтому одна из при-чин, почему именно SARS-nCov-2 оказал столь разрушительное влияние на ми-ровую экономику, заключается в том, что за последние десятилетия она стала более глобальной и взаимозависимой. Вторая причина может быть в том, что, по прогнозам макроэкономистов, мир неизбежно должен был столкнуться с длительной рецессией, поскольку преж-ний технологический уклад уже исчер-пал возможности для роста, а новый в полной мере еще не заработал. Вот толь-

О Т РЕ Д А К Ц ИИ4

Мир новых финансов для посткризисной экономики

ЭК

СП

ЕР

Т.

МФ

Ц

МЕ

НЯ

ЮТ

М

ИР

ЛEA

ST N

EWS

ко пандемия внесла свои коррективы и вместо вялотекущей депрессии привела к экономической катастрофе, которую по степени последствий сравнивают с Великой депрессией 1929 года. Поэто-му многие наши собеседники сходятся во мнении, что нынешний кризис будет более глубоким, чем все прежние, но и прекратится намного быстрее, чем дли-лась бы обычная рецессия.

Сейчас правительства всех стран пытаются залить пожар бюджетной и заемной ликвидностью: временно безра-ботным гражданам (и не только) выдают пособия, остановленным предприятиям выдают через банки почти бесплатные кредиты и списывают налоговые долги, обнуляют на время арендную плату и проч. Спад производства, исчерпание ре-зервов при худшем сценарии может отло-жить реализацию структурных реформ, что скажется на снижении прогнозов среднесрочного роста. Поэтому есть и третья причина столь значительной глу-бины нынешнего кризиса: мы не извлек-ли уроков из потрясений 2008 года, когда накачанная мало чем обеспеченными деньгами банковская система не в пол-ной мере довела средства до экономики, продолжая спекулировать на фьючерс-ных сделках и индексах. А в результате и сама показала свою неустойчивость из-за огромного количества плохих дол-гов. Выкуп их активов государствами и фондами не привел к полному оздо-ровлению банковской системы. Поэтому сейчас экономисты с опасением смотрят на традиционные меры, которые орга-ны власти принимают для смягчения последствий пандемии. В том числе на кредитно-денежную политику. Мно-гие страны снизили ключевую ставку, США и вовсе обнулили ее, рассчитывая ускорить восстановление экономики. Но, как неоднократно предупреждали серьезные экономисты, это может иметь нежелательный эффект: дешевые день-ги развращают бизнес, отвлекая его от необходимости искать более эффектив-ные инвестпроекты и мультиплицируя в итоге плохие долги неустойчивых ком-паний. Пожалуй, единственный, кто из-влек урок из прежнего кризиса, — это Китай, который поначалу масштабно размахнулся, запустив множество про-ектов по всему миру в рамках «Одного пояса — одного пути», а в последние годы начал более тщательно просчиты-вать их экономику, отказываясь от не-которых строек.

Недоверие к банковской системе, по-нимание тупика дешевых денег и, как следствие, лихорадочный поиск новых инструментов развития после снятия наиболее острых экономических и обще-ственных синдромов, вызванных панде-

мией, заставляет нас обратить внимание на растущую роль международных фи-нансовых центров. За последние десяти-летия они существенно видоизменились благодаря процессам глобализации. Сейчас многие МФЦ трансформируются в комплексы институтов развития, объе-диняющих сотни и тысячи организаций посредством структурной экосистемы, в которой есть все — регулирование, фи-нансовые инструменты и технологии, высокие компетенции в разных сферах экономики и менеджмента, акселерации новых технологий и многочисленных сервисов. Вокруг них новые цифровые и финансовые технологии вызревают намного быстрее, распространяясь на всю экономику стран и регионов при-сутствия. МФЦ все больше стягивают к себе новейшие цифровые и финансовые технологии, выступая в роли акселера-торов и инструментов для четвертой промышленной революции и нового технологического уклада. Неудивитель-но, что, по данным McKinsey, с 2007 года треть роста иностранных инвестиций в мире приходится на площадки МФЦ. Активное переформатирование лидеров финансового рынка, таких как Лондон и Нью-Йорк, появление новых финан-совых центров в регионах в последние десятилетия — это часть нового процес-са финансовой глобализации и отраже-ние заинтересованности в ней многих стран. Все больше развивающихся стран создают свои МФЦ, чтобы участвовать в мировом перераспределении ликвид-ного капитала, жизненно необходимо-го для инвестиций в реальный сектор экономики. И многие страны внедря-ют новейшие цифровые и финансовые технологии, без которых невозможно извлечь сколько-нибудь ощутимых эф-фектов от перехода к новому постин-дустриальному витку развития. Бо-лее того, усиление конкуренции МФЦ между собой, безусловно, повышает их эффективность. Например, ирландский МФЦ в Дублине за короткий срок при-влек выгодными условиями размещения свыше тысячи международных компа-ний. А смелое регулирование позволи-ло Дублину перехватить у Лондона пер-венство в выпуске евробондов. В ответ Лондон начал усиливать свое участие в создании новых финансовых техноло-гий. Денежно-кредитное управление Сингапура (MAS) в прошлом году полу-чило ежегодную награду Central Banking Awards как лучший центробанк в мире именно за его стремление «превратить государство в центр финансовых техно-логий». Это говорит о том, что МФЦ все больше становятся не только точками притяжения капитала, но и драйверами развития новой экономики.

Наконец, обращает внимание то, как меняется в последние десятиле-тия мировая геоэкономика. Стремясь уклониться от издержек однополярного мироустройства, все больший вес наби-рают региональные объединения, такие как Евросоюз, АСЕАН, бывшая НАФТА и совсем новое — ЕАЭС. Для нас глав-ный вопрос — насколько такой новый макрорегион, как Евразийский эконо-мический союз, будет способствовать усилению экономик входящих в него Армении, Белоруссии, Казахстана, Кыр-гызстана и России. Наиболее очевидные точки роста — взаимные усилия по соз-данию единого торгового пространства, совершенствование регуляторики для ускорения торговли и модернизации промышленности. На международном уровне мы заявили повестку открыто-сти и сопряжения ЕАЭС и китайского «Пояса и пути». Развитие транзитной транспортной инфраструктуры не толь-ко позволит получать прямую выгоду от роста торговли со всем миром, но и неизбежно приведет к росту промпро-изводств вдоль новых путей и появле-нию множества сервисных компаний, что значительно увеличит ВВП наших стран. Сейчас, конечно, возникает во-прос, как скоро после пандемии Китай вернется к этим проектам на террито-рии наших стран, но большинство экс-пертов сходятся во мнении, что Китай не свернет большинство этих начинаний, поскольку в них уже вложены средства, а также потому, что новые торговые пути в Европу и далее на Ближний Восток и в Африку будут ему жизненно необхо-димы для развития собственной эко-номики. А дальше уже дело за нами — насколько быстро мы сможем снизить торговые барьеры и сосредоточиться на собственных инфраструктурных проек-тах, которые могут стать частью «Пояса и пути». В этом смысле представляется вполне закономерным создание в Ка-захстане международного финансово-го центра «Астана», «собранного», как конструктор, из лучших мировых прак-тик. В нашем макрорегионе ничего по-добного никогда не было (даже Москве пока не удалось создать полноценный МФЦ с пулом транснациональных ком-паний и международных финансовых институтов). Тот факт, что китайская Шанхайская биржа и Банк развития Китая, а также Фонд Шелкового пути стали его участниками и партнерами, вселяет надежду на более продуктивное участие всего ЕАЭС в китайском мега-проекте. Если так, то можно ожидать, что мы удачно впишемся в новые миро-вые тренды — фрагментацию мировой экономики и генерацию новейших тех-нологий через МФЦ. ■

О Т РЕ Д А К Ц ИИ 5

ЭК

СП

ЕР

Т.

МФ

Ц

МЕ

НЯ

ЮТ

М

ИР

мещение центра экономи-ческой тяжести с Запада на Восток кардинально меняет геоэкономическую конфигурацию, в которую развивающимся странам

надо успеть вписаться с собственной повесткой развития. Страны Евра-зийского союза (ЕАЭС) идут к объ-единению в региональный альянс, чтобы минимизировать волновые удары от внешне экономических по-трясений, включая болезненные для всех торговые войны. Новый союз становится заметным игроком на территории между Европой и Ази-ей, а его поступательное движение в восточном направлении в целом и сотрудничество вокруг китайского проекта «Пояс — путь» в перспекти-ве сулят рост экономической мощи союзных стран. С развитием нового центра силы произойдет усиление роли и всей Большой Евразии — от границ Европы до островных стран Азии. Это поможет смягчить кризис глобализма, а процесс цифровизации усложнит манипулирование потре-бительским поведением при настежь открытых товарных рынках. ■

7

С

ЭК

СП

ЕР

Т.

МФ

Ц

МЕ

НЯ

ЮТ

М

ИР

БО ЛЬШ А Я ЕВРАЗИЯ

Большая Евразия меняет мир

ИГО

РЬ Ш

АПО

ШН

ИКО

В

орговые войны, участив-шиеся взаимные санкции, вытеснение целых стран и крупных компаний с рын-ка, рост протекционизма и нарушение всех возмож-

ных правил мировой торговли, наконец, брекзит — все говорит о закате трид-цатилетней эпохи расцвета глобализ-ма и начале трансформации мировой экономики к новой полицентричной модели развития с растущим влиянием региональных интеграционных объеди-нений. Наряду с цифровизацией, кото-рую аккумулируют ведущие мировые финансовые центры, этот сдвиг на ми-ровой арене ознаменует собой начало

эпохи стертых торговых границ внутри экономических блоков, и со временем между ними установятся подлинно чест-ные правила обмена при сохранении аутентичности и незыблемости нацио-нальных интересов, с потребителем в главной роли. Впрочем, коронавирус на время спутал эти планы, сейчас страны, напротив, выставят между собой новые границы, что объяснимо в условиях кризиса. Не исключено, что пандемия развернет мир от региональной эконо-мической интеграции к самоизоляции, возможно надолго. Или как минимум приведет к более осознанной интегра-ции, с бо &льшим учетом интересов соб-ственных стран.

Но каким образом глобализм, объеди-нивший мир в ускоренном развитии и считавшийся воплощением современ-ной цивилизации, оказался пугающим призраком с косой в руке, а времена-ми и просто пародией на самого себя? Тем более что формально глобальная экономика растет: в 2011–2017 годах в среднем на 2,8% ежегодно, в последние годы — примерно на 3%. По одной из версий, кризис отношений вызван тем, что замедлился рост крупнейших эконо-мик, которые пожали основные плоды свободной торговли, но теперь страдают от того, что те же правила дали рост раз-вивающимся странам, все больше лишая лидеров сверхприбылей.

Т

БО ЛЬШ А Я ЕВРАЗИЯ8

Иван Державин

Призрак глобализмаДостигнув пика экономического роста за счет глобализации, крупнейшие экономики мира столкнулись с конкуренцией со стороны развивающихся стран. Либерализация экономики начала угрожать самим основателям правил мировой торговли, которые они сами же теперь и нарушают

ЭК

СП

ЕР

Т.

МФ

Ц

МЕ

НЯ

ЮТ

М

ИР

EAST

NEW

S

Историю мировой торговли принято вести со времен первых документально оформленных сделок купли-продажи, письменные договоры впервые за-фиксированы историками в Вавилоне за три тысячи лет до нашей эры. Это ознаменовало закрепление силы сло-ва как базового элемента всей торгов-ли. Купеческое слово имело огромный вес, и было делом чести соблюдать его любой ценой. Первые ростки глобаль-ного торгового договора появились в конце XIX века, когда установление индустриальными странами загради-тельных импортных пошлин сдержи-вало промышленность развивающихся стран. Тенденция самоизоляции эко-номик при помощи заградительных пошлин усилилась во время Великой депрессии 1929 года, и мировое хозяй-ство зашло в тупик. Сейчас большин-ство экономистов сходятся во мнении, что вызванный пандемией кризис уже сравним по тяжести последствий с Ве-ликой депрессией: как и тогда, многие страны предпочли изолироваться друг от друга, чтобы найти свои собствен-ные рецепты выхода из рецессии. Но почти сто лет назад мир переродился именно благодаря глобализации ми-ровой торговли и промышленности. В основном усилиями транснациональ-ных компаний и финансистов США и Великобритании в 1944 году были основаны Международный валютный фонд (МВФ) и Международный банк реконструкции и развития (МБРР) для поддержки развивающихся экономик. Третья опора глобального управления торговлей — Генеральное соглашение о тарифах и торговле (ГАТТ) от 1947 года, подписанное представителями 23 стран. Оно впервые предусматрива-ло разумное установление тарифных ограничений на товары с постепенной отменой импортных пошлин, взаим-ные уступки и свободный доступ на на-циональные рынки. Механизмы МВФ и МБРР способствовали улучшению инве-

стиционной привлекательности стран, стимулировали рост их экономик. В 1961 году была создана Организация экономического сотрудничества и раз-вития (ОЭСР), которая вырабатывает рекомендации странам-участницам (на 2018 год их было 37) для улучшения их инвестиционного климата и упроще-ния регулирования внутренних рын-ков. В 1995 году полувековые усилия развитых стран по либерализации озна-меновались появлением Всемирной торговой организации (ВТО), которая унаследовала правила ГАТТ и стала де-юре и де-факто регулятором мировой торговли с органами управления в виде министерской конференции, генераль-ного совета, комитетов и секретариата. Сейчас ВТО объединяет 164 страны, в том числе большинство стран бывшего СССР. Создание этой организации счи-тается квинтэссенцией глобализации, открывшей ТНК и банкам доступ на обширнейшие рынки. Вспомним бур-ный расцвет мировой торговли при

открытии рынков бывших союзных республик, а потом и всего коммуни-стического лагеря, включая растущий Китай. Собственно, благодаря прави-лам ВТО и масштабной либерализации торговли начали вырастать как точки притяжения инвестиций и междуна-родные финансовые центры, становясь все более заметными игроками в гло-бальной экономике.

Но при всей нацеленности основных институтов глобализации на развитие она переживала болезни роста. Усиление экономической мощи ТНК и финансо-вых институтов, поиск ими источников сверхприбылей в тесном альянсе капи-тала и власти во многих странах привели к ущемлению интересов развивающих-ся стран и к нечестной конкуренции. В качестве реакции возникло движение антиглобализма. Исторически анти-глобалистское движение зародилось в Мексике именно как национальная борьба с выкачивающими сырье ТНК при низких зарплатах и невыносимых условиях труда. Позднее в Париже поя-вился более серьезный международный альянс антиглобалистов: в 1998 году несколько французских изданий, обще-ственных ассоциаций и профсоюзов объединились в Ассоциацию граждан за налогообложение финансовых операций «АТТАК-Франция». Ее требованием было установление так называемого налога Тобина (предложен в 1972 году нобелев-ским лауреатом Джеймсом Тобином) в размере 0,1% на финансовые операции мира, что позволит накормить всех го-лодных и бездомных. Повсеместно дви-жение стало нарастать, вовлекая в свою орбиту большей частью неформалов и маргиналов.

БО ЛЬШ А Я ЕВРАЗИЯ 9

ЭК

СП

ЕР

Т.

МФ

Ц

МЕ

НЯ

ЮТ

М

ИР

ОСНОВНЫЕ ПРИНЦИПЫ ВТО•Равные права. Все члены ВТО обязаны предоставлять всем другим членам режим наибольшего

благоприятствования в торговле (РНБ). Принцип РНБ означает, что преференции, предоставленные одному из членов ВТО, автоматически распространяются и на всех остальных членов организации.

•Взаимность. Все уступки в ослаблении двусторонних торговых ограничений должны быть взаим-ными (устранение «проблемы безбилетника»).

•Прозрачность. Члены ВТО должны полностью публиковать свои торговые правила и иметь органы, отвечающие за предоставление информации другим членам ВТО.

•Создание действующих обязательств. Обязательства по торговым тарифам стран регулируются в основном органами ВТО, а не взаимоотношениями между странами. А в случае ухудшения условий торговли в какой-нибудь стране в конкретном секторе ущемленная сторона может требовать компен-саций в других секторах.

•Защитные клапаны. В некоторых случаях правительство вправе вводить торговые ограничения. Соглашение ВТО позволяет ее членам принимать меры не только для защиты окружающей среды, но и для поддержки здравоохранения, здоровья животных и растений. ■

ействительно, экономическая мощь США нередко приводит к соблазну для ее политиков вводить против разных стран санкции. Но другое дело, что пока

миру ничего не остается, кроме как мириться с такой однополярной политикой: основные инве-стиции и дешевые кредиты связаны с США, дол-лар для многих является резервной и основной расчетной валютой. Поэтому многие стараются уживаться с такой политикой, причем без ущер-ба для бизнеса. Тот же китайский бизнес, как мы видим, очень осторожен и старается соблюдать торговые ограничения, наложенные Штатами. Но то же самое мы видим и со стороны американ-ского бизнеса: он тоже не хочет терять емкий ки-тайский рынок и поэтому следует ограничениям со стороны правительства Китая. И, в принципе, китайский бизнес старается быть очень осто-рожным. Те же американские компании, кстати

говоря, тоже не хотят терять китайский рынок. И тоже с некоторой настороженностью относятся к каким-то политическим шагам. ■

Иван Тимофеев, программный директор Российского совета по международным делам

Д

Отчасти новая повестка устойчивого развития ООН сгладила ситуацию: сейчас все ТНК и крупнейшие госкомпании так или иначе реализуют программу сниже-ния вредных выбросов, замкнутого безот-ходного производства, сохранения окру-жающей среды в странах присутствия. Поняв, что все не так страшно, антиглоба-листы удалились на второй план, отчасти преобразовавшись в движение альтергло-бализма, который теперь исповедует та же АТТАК. Они рассудили, что мир все равно неизбежно живет и будет жить по выгод-ным всем глобальным законам. В конце концов, на мировом рынке финансов всег-да есть дешевый кредит, масштабирова-ние производства удешевляет продукцию, локализация глобалистов дает налоги и рабочие места, строится инфраструктура, на национальные трудовые права никто не покушается, а в международных ком-паниях работать престижно даже среди самих антиглобалистов. Поэтому в итоге альтерглобалисты ограничились тем, что выставили счет ТНК, Всемирному бан-ку и МВФ. Речь идет о списании долгов развивающимся странам, новых прави-лах международного кредита, запрете

ограничивать суверенитет, замене МВФ и МБРР системой региональных банков на демократической основе, об отказе от уничтожения цивилизаций, альтернатив-ных западной; обложении налогом фи-нансовых спекулянтов, о повышении за-работной платы в слаборазвитых странах. Но поскольку реальной организующей силы они не имеют, то эта повестка оста-ется лишь на их плакатах у стен междуна-родных экономических форумов. Другое дело, что альтерглобализмом пронизаны национальные экономические решения и требования к ТНК. Для России один из по-следних примеров — поглощение одного монстра глобализма, компании Monsanto, другим гигантом — Bayer. В России от этой ТНК, «помноженной на два», потребовали поделиться технологиями в области про-двинутой геномной селекции семян, ко-торых у нас нет. То же, кстати, сделали и США, заставив Bayer разместить в Штатах свои наукоемкие исследования в области биотехнологий и генетики.

Отчего мир сошел с умаКризис 2008 года показал, что основные финансовые механизмы глобализма тоже

дают сбой. Слишком вольное развитие фондовых рынков привело к преобла-данию спекуляций над инвестициями в реальные активы и надуванию финансо-вых пузырей, взрыв которых надолго по-тряс мир. Достигнутое к 2008 году отно-шение мировой торговли к глобальному ВВП так и не восстановилось. «Ржавый пояс» США с городами, опустевшими из-за переноса производств в Китай и другие страны Азии, такие примеры, как регистрация американского флагмана новых технологий Apple (а за ним и дру-гих) в Ирландии ради налога в 2% — пря-мой результат глобализации, свободного передвижения товаров, вольного выбора юрисдикций и рынков труда.

За последние три десятилетия доля развитых стран в глобальном ВВП по паритету покупательной способности снизилась с 58 до 40%, в том числе доля государств G7 сократилась с 46 до 30%. А вес стран с развивающимися рынками тем временем растет. Главным образом, конечно, речь идет об усилении «ази-атских тигров» и всей Юго-Восточной Азии во главе с Китаем. Отсюда нарас-тает истерика протекционизма, в корне

о время пандемии мир столкнулся с кризисом многосторонних отно-шений, разрыв произ-

водственных цепочек заставил многие страны задуматься о пере-смотре существующих цепочек по-ставок и локализации всего произ-водственного цикла для снижения зависимости от других стран. Эко-номисты всего мира думают над тем, как будет восстанавливаться глобальная экономика и как будут развиваться геополитические от-ношения в посткризисное время. Будет ли перезапущена экономика так же синхронно, как останови-лась? Где может быть сосредото-чено глобальное производство в будущем? Подтолкнет ли нынеш-ний кризис процессы деглобали-зации? На эти и другие вопросы «Эксперту» ответил известный экономист, основатель Обновлен-ного Бреттон-Вудского комитета Марк Узан.

— Как, на ваш взгляд, гло-бальная пандемия повлияет на экономику? Как экономика будет выглядеть после пандемии и, самое главное, как долго будет восстанавливаться?

— Многие пытаются сравнить сегодняшний кризис с предыдущи-ми — с кризисом 2000 года, с Ве-ликой депрессией 1930-х. Но мне кажется, что нынешняя ситуация не сравнима ни с чем — она уникаль-на. Впервые мы наблюдаем кризис, который был вызван решением о приостановке глобальной экономи-ческой деятельности. Я бы назвал его новым равновесием глобаль-ного экономического бездействия, поскольку оно также синхронизи-ровано: весь мир ушел на каран-тин, и одномоментно экономиче-ская деятельность по всему миру приос тановилась. Это повлияло на всех — потребителей, домохозяй-ства, компании и правительства. Сейчас очень трудно пытаться про-гнозировать, как будет выглядеть глобальная экономика, так как не-понятно, когда закончится карантин. Будет ли перезапущена экономика так же синхронно, как останови-лась? К примеру, во Франции и в ряде других стран постепенный перезапуск экономики уже начал-ся. Но вопрос поспешности такого решения по-прежнему волнует весь мир. Ведь мы можем выйти из ка-рантина и попасть под вторую волну эпидемии. Поэтому непонятно, как

справиться с этой неопределен-ностью в глобальной экономике с учетом того, что есть множество прогнозов, что она снизится на три процента в этом году и кривая ди-намики восстановления может быть абсолютно разной: U-образной, V-образной, L-образной.

Сегодня мы имеем дело с эко-номическим кризисом, который влияет на всё. Мы знаем, что он будет гораздо тяжелее Великой де-прессии. Мы уже видим данные по безработице в США, но страдают и развивающиеся рынки. На текущий момент у развивающихся рынков нет такой налогово-бюджетной ем-кости, как у развитых стран. Они подвергнутся целому ряду потря-сений: шок будет на рынках сырья, в туристической отрасли, в произ-водстве. Это уникальный момент в истории. Этот кризис изменит наше представление о глобальной эко-номике, глобальном укладе, регио-нальной интеграции и так далее.

— Действительно, прогно-зировать будущее глобальной экономики очень сложно. Но ка-ково будущее глобальных инсти-тутов — МВФ, Всемирного банка и других? Из последних приме-ров можно привести Всемирную

организацию здравоохранения. Они уже долгое время подверга-ются давлению. Какую роль эти институты будут играть в даль-нейшем?

— Если взглянуть на ситуацию, предшествовавшую пандемии, то мы увидим, что было много раз-говоров о том, что мир столкнулся с кризисом многосторонних от-ношений. Два основных мировых игрока — США и Китай — до на-стоящего момента по-разному вос-принимали глобальные обществен-ные интересы. Со стороны США действий было больше: Америка хотела дать задний ход со словами «почему мы должны быть частью

Марк Узан: «Нынешний кризис будет гораздо тяжелее Великой депрессии»

В

БО ЛЬШ А Я ЕВРАЗИЯ10Э

КС

ПЕ

РТ.

М

ФЦ

М

ЕН

ЯЮ

Т

МИ

Р

БО ЛЬШ А Я ЕВРАЗИЯ 11

ЭК

СП

ЕР

Т.

МФ

Ц

МЕ

НЯ

ЮТ

М

ИР

подрывающая незыблемые правила ли-беральной торговли. То есть как только слишком либеральная торговля и общие рынки начали бить по экономике апо-логетов ВТО — самих США на мировом уровне и Британии в рамках Евросою-за — начали тотально нарушаться прави-ла самой ВТО. Более того, цифровизация как драйвер новой экономики тоже ста-новится «граблями» для развитых стран.

Интернет-торговля поставила потреби-теля во главу угла, дав возможность вы-бирать все самое дешевое в любой точке мира. Появилась подлинная конкурен-ция как в товарах народного потребле-ния, так и в технике и электронике.

Торговая война между США и Кита-ем показывает, что от разногласий двух крупнейших экономик мира рикошетом страдает вся мировая экономика. Она

началась в конце 2017 года с введения пошлин на ряд товаров, произведенных в Китае и импортируемых США. В даль-нейшем их перечень расширялся. Китай в ответ поднял импортные пошлины на продовольствие из США, которое с легко-стью докупил в Южной Америке, Европе и России. В итоге в США существенно пострадали фермеры, не сумевшие сбыть продукцию в Китай. Экономика Китая,

ВТО» и в итоге вышла из механизма разрешения споров. И Соединенные Штаты начали задаваться вопро-сом, почему они должны платить за это всеобщее благо. И этот подход кардинально отличается от того, как вела себя Америка по окончании Второй мировой войны.

И в то же время есть Китай, ко-торый до этого кризиса играл более важную роль и был активным игро-ком на мировой арене, запустив инициативу «Пояс — путь», уста-навливая различные своп-линии между центральными банками и увеличивая свой вес в междуна-родных организациях, например в МВФ, Всемирном банке и так да-лее. Будут ли ускоряться все эти тренды? Напомнит ли этот кризис нам о том, почему международные организации и мультилатерализм имеют значение? Великая депрес-сия и кризис 1930-х годов стали результатом крупных ошибок в про-цессах устранения кризиса 1920-х годов. Эти ошибки, в свою очередь, стали причиной колоссальных про-тиворечий в международных отно-шениях и спровоцировали мировую войну. Я думаю, что сегодня мы столкнулись с подобным вызовом. Единственная разница заключается в том, что политики в Китае, США, Европе и других странах отреаги-ровали оперативно и приняли все

необходимые меры. Но нам нужно быть очень осторожными, потому что, даже если мы не совершаем ошибок в экономике сейчас, это не значит, что мы не совершим оши-бок в международных отношениях в будущем.

— Сейчас на разных уровнях идет много разговоров о том, что страны, компании и все осталь-ные должны стать более само-стоятельными, что компании должны контролировать всю це-почку поставок. На ваш взгляд, станем ли мы свидетелями по-добного? Или же крупные компа-нии уже начали прилагать усилия, чтобы локализовать все процес-сы в своей стране происхожде-ния (французские компании — во Франции, российские — в России)? Действительно ли эта тенденция существует?

— Да, она существует. Я бы на-звал это одним из уроков нынешней пандемии. Раньше мы восприни-мали глобализацию и взаимоза-висимость как нечто самой собой разумеющееся. Сейчас взаимо-зависимость воспринимается как системный риск для всего мира. До финансового кризиса таким си-стемным риском был банковский сектор, но сейчас люди восприни-мают именно взаимозависимость в качестве системного риска для

всего мира. Каждый хочет вновь об-рести независимость в построении цепочки поставок (все становится стратегическим), например убе-диться в том, что вакцина — да что угодно — останется у меня. Если бы я создал ее первым, она в первую очередь была бы для моих граждан. То же можно сказать о продоволь-ственной безопасности, сельском хозяйстве. И это — необходимость восстановить независимость — ре-альный тренд, который я уже вижу в ЕС, в США. Такие мысли могут быть очень опасны, и мы должны усвоить этот урок: даже если мы грамотно отреагируем в экономике, мы долж-ны убедиться, что не совершим ошибок в геополитике.

— Когда мы говорим о вос-становлении этой независимо-сти, подразумеваем снижение зависимости от Китая. Например, Япония начала восстанавливать свою экономику, предоставляя поддержку и финансирование компаниям, возвращающим свое производство в страну из Китая.

— Поэтому я бы сказал, что эти тренды будут основным вопросом для всего мира. Где может быть со-средоточено глобальное производ-ство? Мы привыкли называть Китай «всемирной фабрикой». Останется ли он таковой по окончании кризи-са? Это вопрос номер один. Когда

вы хотите разорвать глобальную производственную цепочку, вы го-ворите: «Так, нам нужно мыслить более стратегически. Мы не можем продолжать использовать глобаль-ную производственную цепочку так же, как раньше». Конечно, это будет иметь огромный эффект, поскольку приведет к росту стоимости про-изводства. Если завтра вы решите вернуть компании домой — по-высится стоимость производства, вырастет уровень инфляции. Мы должны тщательно подумать, яв-ляется ли главным уроком этого кризиса тезис «нам нужно быть более независимыми». Об этом задумались везде — в США и на развивающихся рынках. Почему бы и нет? Но нужно понимать не-преднамеренные последствия этой новой стратегии. Нужно помнить, что развивающиеся рынки смогли догнать остальной мир благодаря этой глобальной производственной цепочке, так как компании в запад-ных странах решили перевести свое производство за рубеж. Показатель-ный пример — Латинская Америка, которая смогла догнать развитые страны. Что произойдет с моделью роста развивающихся рынков, если мы примем новую тенденцию? Зна-чит ли это, что мы движемся к де-глобализации? Это будет основным вопросом в будущем. ■

БО ЛЬШ А Я ЕВРАЗИЯ12Э

КС

ПЕ

РТ.

М

ФЦ

М

ЕН

ЯЮ

Т

МИ

Р

впрочем, замедлилась еще больше (рост в первом квартале этого года около нуля). Прервались некоторые цепочки поставок для транснациональных компаний.

Международный валютный фонд из-за этой войны сначала спрогнозировал

снижение темпов роста мировой эконо-мики с 3,6 до 3,3%, просели фондовые рынки. Обращение КНР в ВТО не дало результатов (слишком длительное раз-бирательство), тогда Народный банк Китая опустил курс юаня для стимули-

рования экспорта, который занимает в ВВП страны до двух третей дохода. Это сделало китайские товары дешевле на мировых рынках, поэтому США попы-тались оспорить финансовое решение Китая в ВТО. Но оказалось, что валют-ные операции стран неподсудны органи-зации. Тем более что США и так имеют преимущество в виде печатного станка, им единственным, согласно Ямайской валютной системе, с 1970-х годов дозво-лено практически бесконтрольно штам-повать деньги в любой кризис, объявляя

чевидно, что мир сейчас становится свидетелем противостояния двух ве-ликих держав. Одна из

них — действующая сверхдержа-ва, а другая, Китай, — претендент на это звание. Сегодня у США есть преимущество в виде созданных по-сле Второй мировой войны союзов, в которые входят страны Западной Европы, Япония, Великобритания, Австралия, Новая Зеландия и дру-гие. В то же время такие страны, как Индия, Вьетнам и другие, все боль-ше входят в зону притяжения Китая.

Впрочем, темпы экономического роста Китая и его промышленная база позволяют ему соперничать с Соединенными Штатами Америки в экономике. Если США удастся со-хранить свои союзы, сделать акцент собственно на науке и технологиях при преподавании точных наук, а также эффективно решать внутри-политические вопросы, тогда при долгосрочном противостоянии успех может оказаться на стороне США и их союзников. А вот если союзы ослабнут, внутри страны начнутся распри и США не обеспечат научно-

техническое развитие, которое позволит обойти Китай, тогда ре-зультат не очевиден. Такой расклад не означает, что Китаю, как США после 1945 года, удастся выстро-ить глобальную систему. Вероятно, наступят времена полного сумбура, в результате чего проиграют все. При таком раскладе региональные войны, таможенные и торговые ба-р